Страна Незаходящего Солнца. Том I - Владимир Панцерный

так, что взрыв будет, да и кислород не сгорит — не могли же они почти десять лет протирать штаны с такими-то бюджетами и даже не понять, что их план невозможен? Оппенгеймер не дурак.—Но еврей.—Хах, а тут в точку! Говоришь как Паттон. Решил стать его заместителем по воздушной части?—Извиняй, есть причина, почему я не смогу.—Какая?—В отличии от него, я не падал вниз головой с лошади чуть ли не каждый день, играя в поло. —Ахахах! Ну да, действительно, это обязательный пункт плана, чтобы стать таким же. Нет, вообще, учти, что он скоро будет у нас. Европейский фронт скоро закрывается. Следующим местом для него станет Тихий океан. Наверное, будет, как до июня 1944 — командовать какой-нибудь подставной группой армий для дезинформации джапов. Ну, или, если это не требуется, вполне реальной группой армий. Это ему придется штурмовать их острова, когда «Даунфол» будет приведен в действие.—Ну, не сказал бы, что это плохо. Он, конечно, тот еще псих, да и последнее время стал более нацистом, чем сами фрицы. Но раз в армии его любят, да и победы он одерживает, в этом есть смысл. Только, боюсь, после него джапов на островах не останется, придет какая-нибудь подсознательная мысль, мол, надо вырезать узкоглазых, он и начнет.—Ну признай, твои «пожарные работы» по Токио и остальным городам тоже сильно сокращают численность этих самых джапов, так что он просто продолжит начатое.—Ну а я и не сказал, что это плохо. В конце концов, мы воюем, причем с теми, кто не изменяет своему желанию вырезать даже тогда, когда вместо бомбардировщиков и автоматов остался с бамбуковыми палками да катанами, имея из техники музей авиации прошлого века и прочие вещи, пригодные лишь чтобы сесть в них и попытаться затаранить кого-то в море. Сам знаешь, что они делали на оккупированных территориях и в Китае. Пусть встретятся с таким же. После Паттона передумают на кого-то еще нападать. —Да если передумают еще. Они ж рождаются психами. Для них всех резать, воевать и самому себя намеренно погубить в бою вообще дело привычное. Традиция такая. Что поделать, некоторые все еще живут в средних веках, хотя и пытаются доказать обратное тем, что умеют использовать огнестрел и строить танки. —Все верно. И сейчас в наши задачи входит возвращать таких людей из средних веков в каменный век, чтобы они могли только кидаться камнями в своих джунглях, и никак не угрожали нашей стране. С улицы раздался довольно громкий звук захода самолета. Это был американский транспортник. В другом месте это бы не вызвало вообще никакой особой реакции — американский самолет на американском аэродроме. Но здесь, кажется, некоторые старожилы испытали облегчение, когда распознали самолет как союзный. В декабре 1941 года здесь же пролетело огромное количество не вполне союзных самолетов, тогда еще лучших в своем роде, и отправили на тот свет не только экипаж большинства пришвартованных здесь кораблей, но и половину обслуживающего персонала аэродрома, охраны и прочих лиц, к флоту прямого отношения не имевших. У тех, кто видел это своими глазами, все еще срабатывали нехорошие ассоциации при звуках самолетных двигателей, но у этих двух командиров таких ассоциаций не было.—А вот и все. Это за мной. Как раз все вовремя. Давай, летун, сейчас твой подчиненный отправит меня назад в штаб. Думаю, в ближайшие месяцы еще свидимся. Удачи на своем направлении, хех.—Ну давай, Честер, конечно свидимся. Надеюсь, это будет по случаю полной победы над джапами. Адмирал спешно покинул помещение и направился к приземлившемуся на взлетно-посадочную транспортнику. Это был JRC-1,морской вариант самолета, в армии с января 1943 называемого UC-78, до того — C-78. Двухмоторный самолет, вмещавший до пяти человек, сейчас не часто применялся как учебный, хотя таким его изначально и планировали конструкторы — старые одномоторные учебные самолеты уже были слишком далеки от современных боевых истребителей и тем более бомбардировщиков, будучи ближе к авиации Первой Мировой, и обучать на них будущих пилотов техники конца Второй Мировой было не очень-то правильным решением, что полностью понимали в руководстве США. Но полностью списывать их было еще рано, да и невыгодно — теперь они стали средством перевозки различных высокопоставленных офицеров и чиновников, особенно здесь, в глубоком тылу, где никакой вражеской угрозы нет и в помине.Лемэй остался один. Он задумался над результатами прошедшего совещания. Такое чувство, буд то он просто еще два раза повторил заезженные штампы о неизбежности поражения Японии — сначала официально всем, потом неофициально с Нимицем. Был ли у этого заседания какой-то особый смысл, появление новых идей, тактическая или стратегическая значимость? Кажется, нет. Ну, хотя бы, на какое-то время он и сам мог отложить это — он успокоится и примет предсказания о скором падении врага почти сразу, как они окажутся подкреплены чередой локальных побед и небольших продвижений, кирпичиков в разрушении Империи, и далеко не фундамента — скорее, последнего этажа. Например, уничтожение голодающих гарнизонов в Индонезии, в Бирме или продвижение гоминьданских генералов. Да хотя бы вступление в войну русских, один из самых нежеланных сценариев, который, тем не менее, сильно ускорит смерть Японии. Здесь он остановил себя. Прокручивать одно и то же, но уже третий раз подряд было слишком даже для него. Провал операции не стал концом света или его пребывания в должности, но полная самоотдача пустым мыслям без дела может довольно быстро к этому привести. Нужно продолжать работу — если провалилась одна операция, значит, необходимо учесть опыт и провести другую. Действительно… Прорыв в Бирме… Это должно вывести из войны одну из марионеток Императора, коллаборационистское Государство Бирма, и без того почти уничтоженное. Это позволит использовать освобожденные территории для формирования дивизий из местных жителей, привыкших к здешнему климату и ландшафту, что должно заметно упростить задачу выбивания японцев из Индокитая и Малайи, заодно подав пример тамошним людям, что антияпонские восстания имеют большой шанс на успех.

Глава III

В Бирме было неспокойно. Здесь разгоралась «Бирманская операция» сил Союзников, которые уже отбили немалую часть территории страны, с каждым днем продолжая процесс превращения формально независимого прояпонского Государства Бирма обратно в британскую колонию. Близилось к завершению окружение и блокировка Мандалая, Мьичина была взята еще в начале 1944 года. Учащались случаи перехода бирманцев на сторону Союзников. Японская Империя не была способна ни обеспечить на этом участке достаточное количество снаряженных и обученных частей, ни положиться на лояльность местного населения — слишком уж разошлись заявленные популистские лозунги начала оккупации и