Шиноби. Книги I - XX - Роман Романович

«Похороны…» — эхом, с болью отдалось в моей голове.

Поднявшись, я не удержал контроль. Гнев выплеснулся из меня, обрушился на скалы вокруг. Те не выдержали, затрещали, осели и осыпались вниз. По случайности остался небольшой кусок, на котором мы и стояли.

— Королевство, значит, — прошипел я невольно. — Ответственность… Да будет так, — выпрямился я, чувствуя, как внутри ворочаются эмоции. — Слушай мою волю, Гатс. Сообщи всем герцогам, всем баронам и всем причастным, что я объявляю общее собрание на следующий день после похорон Такена. Соберёмся мы там же, где и раньше. То место разрушено, но я запрещаю его трогать, говорить будем на руинах. Всех, кто не явится, я истреблю лично. Сожгу их дома и города, явлю свой гнев во всей его мощи. Вот моя воля, Гатс. А теперь иди и передай её.

Гатс дёрнулся, посмотрел на меня какое-то время и ушёл.

* * *

Для похорон Калии, пока меня не было, выбрали долину. Живописное место, которое и правда подходило под то, чтобы обрести вечный покой.

Калия выглядела неземной. Её переодели в платье, кусок моего плаща продолжал её окутывать.

Фая каким-то образом смогла выжить. Я видел, что она тяжело ранена и не полностью восстановилась, но именно она провела последний обряд сожжения. Прах был собран и помещён в камень, на котором Тим создал статую.

Калия выглядела как живая. Будто вот-вот сойдёт с постамента, бросит на меня взгляд, быть может, посмотрит строго или пошутит, пойдёт к нашей дочери.

Я дождался, когда всё закончится, и, не смотря ни на кого, стараясь не слушать плач, молча ушёл.

* * *

Фаю я перехватил чуть позже.

— Что ты теперь собираешься делать? — спросил я.

— Ты ведь хочешь сказать вовсе не это, — встретила она меня прямым взглядом.

— Я спросил ровно то, что и хочу спросить. Не надо этих игр.

— У меня нет никаких планов.

— Тогда ты готова услышать волю своего короля?

Фая уставилась на меня немигающем взглядом, не выдержала, опустила голову, кивнула.

Сердце их короля я вырвал из Адама и забрал себе. Не специально, оно само так вышло, но и неважно.

— Тогда слушай. Ты оставишь все интриги духов и всяких провидцев, которые так любят загребать жар чужими руками. Ты останешься рядом с Лилией. Займёшься её воспитанием. Без связи. Как обычная наставница.

— Это против моей природы. Я не могу учить без связи.

— А я и не ищу идеального учителя. Ты станешь и защитой, и другом, и наставницей, и нянькой. Ты знала Калию лучше многих и, если потребуется, расскажешь моей дочери о том, как была прекрасна её мать. Это моя воля. Которую ты исполнишь.

— Как прикажет король, — склонилась Фая.

* * *

Похороны Такена были куда шумнее. Я явился туда с Розой и отдал все почести.

Тело нашего короля смог сберечь Гатс. Как и корону. Мне было плевать, но это не тот артефакт, который можно отдать в случайные руки, поэтому я забрал её себе, пока не зная, что с ней делать.

Роза пыталась со мной поговорить, но и для неё у меня не нашлось слов. Я честно сказал, что со мной, что испытываю, что вижу Калию каждую секунду и что единственная причина, по которой не сошёл с ума, — это чувство ответственности за остальных и адаптация, которая сглаживала ту бурю, что бушевала во мне.

На следующий день вся верхушка королевства собралась на руинах. Они пришли всей толпой. Некоторые неуклюже пробирались через обломки.

— Ради чего нас здесь всех собрали? — крикнул один из пришедших.

Какой-то мелкий барон, слишком глупый и нервничающий, чтобы удержать язык за зубами. Я нашёл его взглядом, и вокруг него мигом образовалось пустое пространство, а сам он попятился, споткнулся и упал на задницу, ссадив ладонь об осколок камня, чего даже не заметил.

Дождавшись, когда люди окружат меня и остановятся, я заговорил.

— Наш король погиб. Наш герцог севера был тем, кто слышал его последние слова. Своей волей Такен возложил именно на меня ответственность за его детище. Но если кто-то из вас думает, что я собираюсь захватить власть, а именно так большинство из вас и думает… — обвёл я взглядом собравшихся, легко замечая тех, у кого на лицах читались эти мысли, — то вы сильно ошибаетесь, потому что я в гробу видел и королевства, и всех тех, кто так думает, со всей вашей мелочностью и интригами. В курсе вы или нет, но убийство Такена было лишь первой частью большого сражения. В ходе дальнейшей битвы погибла одна из моих жён, и я… — Мой голос дрогнул, глаза обожгло болью. — Чувствую сейчас такую боль, такой гнев и ярость, что едва держусь на ничтожно малом расстоянии от того, чтобы поубивать всех вокруг.

Не знаю, что видели люди, смотря на меня, но повисла мёртвая, гробовая тишина.

Роза прикусила губу и смотрела на меня обеспокоенно. Паоль с другой стороны в окружение своей свиты, вцепившись в навершие меча, побледнел и, казалось, того и гляди рухнет в обморок от напряжения. Остальные смотрели так же мрачно. Кто-то не выдерживал и пятился.

— Я убил виновного в смерти нашего короля. А он уничтожил своё королевство, принёс его в жертву, чтобы получить силу и отбиться от меня. Теперь на месте его столицы образовался каньон, а сами земли полностью опустошены. Небеса раскололись, грань между миром людей и духов сломана. Кто хочет — побывайте в тех местах, расширьте кругозор, посмотрите, как оно бывает. А теперь перейдём к делу… Я не герой и тем более не правитель. Я не собираюсь становиться королём. Где я всё это видел, вы уже слышали, повторять не буду. Но я уважаю волю своего Мастера и готов исполнить её. При одном условии. И это условие заключается в том, что вы все тоже согласитесь дальше строить королевство, объединять усилия и двигаться в одном направлении. Поэтому я задам вам вопрос. Готовы ли вы? Хотите ли? Будете ли? Или мы все расходимся и не будем играть в эти игры.

Тишина, которая снова повисла, когда я замолчал, была вязкой, ощутимой на ощупь.

— Господин Эдгард… — неуверенно заговорил Сафронов.

— Смелее, Ян Леонидович. Я пусть и чудовище, но держу себя в руках, пока ещё, а к вам и вовсе отношусь с симпатией, поэтому говорите и спрашивайте, обещаю, срываться в тот же миг я не буду.

— Кхм… — прокашлялся герцог, обретая уверенность. — Соболезную вашей утрате. Про жену не