Опасный защитник - Тэя Ласт

– Я же говорила, что готова расплатиться.

Намеренно провоцирую, не давая себе отчета в том, что делаю. Но не я ли убеждала сама себя.

Даже если он и увидел ту правду, которую я якобы скрываю, я должна следовать своему плану.

– Сомневаюсь в этом. – холодно высекает словами. – Доказать? – вскидываю бровь в вызове.

Если я правильно его поняла, это и бесит, и заводит зверя.

Алый ухмыляется, а потом сдергивает веревки, что прикрывают грудь.

Грубое касание отдается и страхом, и чем-то еще.

Плакать буду потом.

Подхожу ближе, вставая на носочки, но все, чего могу коснуться, это его грудных мышц. Даже до шеи не достаю.

Он хватает за подбородок, поднимая лицо. А второй рукой касается оголенной груди, ведя рукой ниже. Мышцы живота сокращаются от касания шершавых пальцев.

Мужчина оттягивает резинку трусиков и отпускает. От легкой боли я дергаюсь, а он не сводит взгляда. И затем, прямо по тонким полоскам ведет пальцами ниже.

– Раздвинь ноги. – хрипит в лицо.

Послушно исполняю, несмотря на сумбур, держу в голове указание не пьянеть от умелых рук на неопытном теле.

Проводит ладонями между ног, и я чуть подаюсь вперед.

Приятно и ничего более. Стараюсь повторять как мантру, но замечая в моих глазах страх или не знаю что, он отодвигает полоску, касаясь нежной кожи.

Хочется тут же скрестить ноги, и вместе с тем, раздвинуть их шире.

Юматов надавливает, массируя большим пальцем клитор. А я рвано дышу, отчаянно пытаясь не уплывать в бессознательную неизвестность. Держать сознание на связи и не поддаваться этим ощущениям.

Пальцы Алого набирают обороты, и мне кажется, что я дышу слишком громко.

Страх, адреналин, какое-то глупое желание что-то показать, возбуждение – испытываю все скопом.

Глаза, что все это время смотрят прямо в душу, будто ждут, когда мой разум сдастся. Словно он прекрасно видит мою борьбу и внутри себя насмешливо наблюдает. А у меня от его движений, взгляда заканчиваются силы, чтобы победить ощущения.

Когда мне кажется, что ком внутри живота становится больше меня самой, он останавливается. А я будто в коматозе готова идти за ним, чтобы только он продолжал. Тело отделилось от головы и живет своей жизнью.

Мужчина приближает руку к своему рту и облизывает палец.

Медленно, порочно, вульгарно.

Но это все отдается где-то на периферии моих чувств.

Проскальзывает глупая мысль, что чего-то не хватает. Перевожу взгляд на губы мужчины, и вновь хочу того яростного поцелуя, что он устроил в кабинете своего клуба.

Одним движением Юматов прижимает меня к себе, заставляя расставить ноги шире. А сам в это время стягивает футболку, оставаясь в одних лишь джинсах.

Касается своей горячей бронзовой кожей. Запах парфюма, его тела дурманят. Не могу сообразить ничего, кроме того, что хочу почувствовать его.

И не смотря на глухие и далекие вопли разума, я касаюсь мужчину. Несмело провожу кончиками пальцев по буграм мышц, что высечены, уверена, сотнями часов в зале.

Крепкие, упругие, разрисованные вуалью чернил, они способны убивать. И ощущение, что если сейчас он не сделает хоть что-то, умру и я.

Это впервые, и я не знаю, как правильно. Кроме книг и фильмов я не видела и не слышала ничего.

Но кажется, что с ним будет совсем не так.

Он ласкает мое тело руками, то нежно массируя, то крепко хватая. Будто пытается дотронуться до каждого участка обнаженной кожи. Резким движением рвет белье одной рукой.

На теле наверное останутся отметины, но сейчас эта боль, она действует иначе.

Пальцы мужчины вновь касаются половых губ, а я выгибаюсь, издавая всхлип.

Боже…

Глаза хищника в этот момент буквально вспыхивают, и он просовывает палец глубже, раздвигая влажные складки.

Приоткрываю рот в желании вдохнуть, но он выходит, а затем повторяет движение обратно.

Ощущения ни с чем несравнимые, и кажется, что мне мало.

Словно почувствовав мое состояние, губы мужчины, в конце концов, с остервенением накрывают мои. Не нужна даже и секунда, чтобы ответить на этот сшибающий поцелуй.

Целует, захватывает языком свою безоговорочную власть, продолжая пальцем доводить до экстаза.

Опускается к шее, прикусывая кожу и все таки вырывает из меня тихий стон. Вторая рука мнет грудь до боли, оттягивая сосок, и сжимает все, до чего может дотянуться.

Так не бывает, но все тело сейчас настолько чувствительно, что едва уловимое касание пускает разряд, а эти грубые движения и вовсе бьют под двести двадцать.

В какой момент он оказывается сидящим на кровати, а я сверху на нем, не знаю.

Но ярко чувствую, как его член упирается прямо в меня, несмотря на то, что до сих пальцы второй руки методично и планомерно растягивают меня и доставляют удовольствие.

Возвращается к губам, и жесткий, требовательный поцелуй приносит то боль, то сумасшедшую страсть.

Чувствую как оказываюсь в воздухе, а затем и на кровати полностью раскрытая перед ним.

Он медленно раскатывает презерватив, показывая свое достоинство в полной мере. Жилистый и огромный член подрагивает, пока он, возвращая льдистые глаза ко мне медленно надвигается на меня.

Закусываю губу, испытывая и дикое желание, и страх того, как и что сейчас случится. Нависает надо мной, вновь касаясь губ, но затем отстраняется, а я забывшись, как наркоман тянусь к нему.

В момент когда он поощряет своей грубой лаской мои губы, прижимая меня своим мощным телом, он входит во всю силу.

Вскрикиваю ему в рот, но он не дает оторваться, продолжает напористо целовать.

Чувствую, как по вискам текут слезы, но Алый не двигается, лишь только остервенело пытается добиться моей реакции. А когда не чувствует, останавливается, убирая мои волосы и пристально смотрит.

– Сейчас. – рывком двигает бедрами.

Продолжает размеренные движения, с каким-то безумием всматриваясь в мои глаза. А я уже и сама испытываю, потерянное на миг, желание. Дискомфорт отходит и лавина необъяснимых ощущений накрывает вновь.

Он тут же считывает, усиливая толчки, не сводит глаз и продолжает.

Я не понимаю, что происходит. Не понимаю где я, а где он. Сама тянусь к губам, оставляя отметины на его спине.

Неправильное вожделение пульсирует в опьяненном мозгу. Желание, чтобы он позволил закончить эту пытку.

Пытку, которая должна была стать адом, но сейчас эти