Живым здесь не место - Дмитрий Шатров

плечами, бросил взгляд на экран, увидел знакомую до боли картинку. Схема городских кварталов пестрела гаммой в серо-зелёных тонах, голубенькая полоска подсвечивала маршрут, золотистая стрелочка показывала направление. Голос, прозвучавший из навороченной аудиосистемы «Руссо-Балта», очень напомнил Алису из Яндекса.

– Через триста метров примите левее и поверните на светофоре налево, на улицу Никитина, – сообщила она.

Я принял тотчас, когда она замолчала.

За окном проскочил «Дом одежды и обуви», больше похожий на многоярусную теплицу. Монолитный каркас недостроя. Автоломбард с десятком пыльных машин на тесной стоянке. Со стороны Джул замелькали стандартные свечки высоток. Выросла пожарная каланча. У самого перекрёстка вместо светофора зазеленела забегаловка «Старый Узген». Светофор, естественно, не работал.

Я притормозил и уже крутнул баранку на пол-оборота, когда Джул схватила за руль и дёрнула на себя.

– Прямо! Газуй, газуй, газуй! – гаркнула она на ухо, замолотив по панели ладошкой. На дорогой алькантаре остались сальные следы маленькой пятерни.

– Док тебя за это распнёт, – хохотнул я, перебросил ногу на другую педаль и только потом понял причину её нервяков.

С Никитина нам наперехват летел броневик. Такой же, как у патруля, который нас принял в промзоне, если не тот же. Клин впереди, на крыше башенка с пулемётом, ствол которого был направлен на наш «Руссо-Балт».

– Маршрут изменён. Прямо, семьсот метров. На светофоре поверните направо, на улицу Автогенную.

Я машинально бросил взгляд в зеркало заднего вида – там приближались ходовые огни. Две пары. Уступом. Похоже, за нас взялись всерьёз, хотя глупо было предполагать, что будет иначе. Но я, если честно, не парился. Топнул, и нас снова вдавило в сиденье.

Квартал пролетели за тридцать секунд, синяя полоска завернула налево, но мы не смогли. Автогенная была закупорена массовым ДТП. Хаос из грузовиков, автобусов и малолитражек, сцепившихся воедино, не смог разобрать даже бульдозер. Хотя и пробовал, судя по характерно смятым мордам машин.

– Маршрут перестроен, прямо один километр. На светофоре поверните налево. На улицу Лобова.

Прямо так прямо. Гонка начинала вставлять меня не по-детски.

Ещё сорок секунд в бешеном темпе, и мы были у Лобова, но снова оказались в пролёте. Проезд загораживала толпа мертвяков.

– Хотел зомби? Вот тебе зомби, – злобненько хмыкнула Джул, напялив на голову респиратор с жёлтым лицевым светофильтром, отчего её голос стал звучать глухо. – Жми. Только от толстого подальше держись.

Штук тридцать вяленых и бегунов окружили огромного жирдяя, словно его охраняли. Тот был ростом как бы не три метра, ноги-тумбы, мерзкая харя. Брюхо фартуком, сквозь которое просвечивали потроха кислотно-жёлтого цвета.

Заслышав рокот мотора, зомбаки возбудились. Толпа колыхнулась, бегуны ринулись на проезжую часть, следом вяленые. Но те, бестолково толкаясь, отставали, и сильно. Толстяк же пёр, как ледокол «Ленин» – медленно, вразвалочку, особенно не разбирая дороги. Под его шагами должна была дрожать земля, но у нас пневма, и мы не заметили. Проскочили мимо, сбив парочку шустрых зомбарей, и поскакали дальше. А незадачливые мертвяки отлетели с переломанными костями в радужной россыпи стразиков от Сваровски.

Сзади задудукал крупный калибр, заставив меня вздрогнуть и пробежать по зеркалам нервным взглядом.

Головной машине преследователей повезло меньше, чем нам. Зомбаки успели полностью перекрыть трассу, а жирдяй дотелепал до разделительной полосы. Потуги пулемётчика не увенчались успехом. Штук семь мертвяков разобралось на составные части, потом водитель ошибся с манёвром и броневик влетел в толстяка.

Раздался хлопок, словно гриб-дождевик раздавили. Весом в полтонны и размером… размером с этого самого толстяка. Плеснуло гнилыми ошмётками, вяленых с бегунами разметало по ближайшей округе, над перекрёстком вспухло облако грязно-жёлтой хмари.

Из него вырвался броневик с клином и башенкой, завилял и впилился в первый же дом. Похоже, парни хватанули повышенной концентрации вируса. Не спасли даже пресловутые фильтры Иннокентия Петровича.

Зрелище доставило, но эффект смазала местная Алиса.

– Вы съехали с маршрута. Развернитесь на ближайшем перекрёстке, – сообщила она.

«Приехали, чтоб его так! Куда развернитесь?» – подумал я и покосился на Джул, испытывая лёгкое чувство растерянности.

– Дуй прямо, – распорядилась та. – Дворами уйдём. Я покажу, куда повернуть.

– Как скажешь, босс, – кивнул я, придавил педаль газа и в который раз глянул в зеркало.

На хвосте уверенно висели ещё две машины эскашников.

Глава 12

– Водитель золотистого «Руссо-Балта», прижмитесь к обочине и остановитесь! – надрывался матюгальник с головного броневика. – Повторяю, водитель золотистого «Руссо-Балта»…

– Гаишником, наверное, работал, – хохотнул я, подмигнув Джул, и, естественно, не послушался.

Но и оторваться не мог, хотя очень старался.

После виадука лафа кончилась. В том смысле, что пришлось хорошо сбросить скорость, поскольку бульдозер дальше не расчистил дорогу. Нет, проезд оставался – машины кто-то распихал в стороны, но так похабно, что мы местами еле протискивались. А несколько раз вообще ободрали профессорской ляльке полированный бок.

Там-то нас эскашники и догнали. Обогнать и зажать не смогли, но и не отставали – буквально наступали на пятки.

– Повторяю, прижмитесь к обочине и остановитесь, иначе будем вынуждены открыть огонь на поражение, – попытался взять меня на испуг «гаишник».

– Ага, как же, откроешь. Док тебя потом с дерьмом съест за свою тачку, – скривился я в презрительной мине и чуть не прозевал поворот.

Бросил газ, прижал педаль тормоза, закрутил в бешеном темпе баранку, стараясь не вылететь в кювет. Тяжёлый «Руссо-Балт» заложил вираж, не удержался и сорвался в занос. Автоматика тут же выровняла, но мы всё равно зацепили жопой какой-то рыдван, потеряв кусок бампера и расколотив правый задний фонарь.

Дорога ушла резко влево, сузилась в две полосы и метров через триста нырнула в лес.

«Лес в черте города?» – мысленно удивился я.

Словно в ответ за окном замелькали берёзы, клёны и сосны.

«Добро пожаловать в экопарк „Инюшенский бор“, – проинформировал цветастый билборд, установленный на въезде по правую руку. – Только у нас вы сможете…»

«Горнолыжный комплекс „Альбатрос“ предоставляет услуги…» – сообщил второй, от левой обочины.

Что мы там сможем и какие услуги предоставлял «Альбатрос», так и осталось интригой. Не успел прочитать. Проскочили. Здесь мёртвых машин стало меньше, дорога раздалась вширь, я придавил педаль газа. Но не сильно. Всё ещё осторожничал.

– Поднажми, – попросила Джул и в полкорпуса развернулась назад, оценивая расстояние до преследователей, – надо до поворота отрыв увеличить.

– Далеко до него? – Я имел в виду поворот.

– Как из парка выедем, квартал, – уточнила она, усаживаясь обратно.

– Уверена, что там проедем?

– Должны, – нетвёрдо бросила Джул, пристально всматриваясь в лобовое стекло.

Ответ не сильно обнадёжил, а поведение спутницы и вовсе показалось мне странным. Она меньше нервничала, когда мы из центра бежали. Даже когда толстый взорвался, хотя там для неё была прямая угроза здоровью