Путь в бессмертие - Николай Архипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Осколочным! Заряжай!
Полк подошёл к городу, буквально неся орудия на руках. Никакие машины не справлялись с местным чернозёмом. Город брала исключительно пехота. Батарея артиллерии била по отступающим войскам вермахта с высоты холма, с которого был прекрасно виден и сам город, и его окрестности. Лейтенант Перов в этот раз командовал батареей как положено, принимая поправки с командного пункта. В город никто из них не попал. Полк сразу был направлен на взятие Котовска.
– Да чтоб тебя… – поднимаясь из самой гущи грязи и остервенело отплёвываясь, проорал Фёдор.
Толкая орудие, он поскользнулся и плашмя загремел прямо в лужу. Беспомощно растопырив руки, он стоял и смотрел, как грязная вода стекает с шинели. На его лице блестели только зубы да зло сверкали глаза. Всё остальное было покрыто чёрной земляной маской. Кругом стоял хохот.
– Федя, ты как из забоя! Как там, много на-гора выдал? – весело кричали ему солдаты из соседних расчётов.
Они тоже тащили орудия на руках. Машины утопили ещё где-то под Балтой.
– Фёдор! Не отставай! – услышал заряжающий крик Ивана.
Фёдор махнул рукой и бросился догонять своих. Он с ходу вцепился в колесо и со всей своей нерастраченной до конца злостью, стал яростно выталкивать его из грязи. Толкали до тех пор, пока не упёрлись в застрявшую по самые оси санитарную полуторку. Несчастную машину со всех сторон облепили солдаты и, раскачивая её из стороны в сторону, пытались вытащить на обочину. Но полуторка не сдавалась и сидела на месте как приклеенная. Артиллеристы устало разогнули натруженные спины и с минуту наблюдали за бесполезной вознёй стрелков.
– Чего застыли! – натужно крикнул вцепившийся в борт сержант, с ног до головы заляпанный грязью. – Давай! Подсоби!
– А ну отойди, малец! – Сан Саныч легонько отодвинул в сторону сержанта и плечом упёрся в кузов машины. – Давай, родимый! Газуй!
Полуторка тут же сорвалась с места и выкатилась на обочину.
– Всё, перекур, – Фёдор без сил опустился на лафет орудия и достал кисет.
Иван вышел на обочину и стал оттирать грязь, комками налипшую на сапоги. Сапоги враз стали вдвое легче. Усталое и заросшее щетиной лицо Ивана было тоже забрызгано грязью, но на эти мелочи уже давно никто не обращал внимания.
– Ваня!
Иван резко повернулся к машине. Возле кабины в чистенькой форме и блестящих сапогах стояла Даша. Иван не поверил своим глазам. Чувства, которые так старательно вытравливал он всё это время, в один миг вернулись с утроенной силой. Вернулись, затмили и заглушили всё, что в нём было. И не только в нём, но и вокруг него. Иван сделал нерешительный шаг навстречу Даше. Второй. И вдруг со всех ног кинулся к девушке, подхватил её на руки и закружил по полю. Даша крепко обхватила Ивана за шею руками и засмеялась. Иван поставил её на землю, посмотрел в широко распахнутые девичьи глаза и крепко поцеловал её в губы. Даша смеялась и тоже целовала Ивана, не выпуская из своих объятий. Иван от счастья даже окрик капитана не услышал.
– Селивёрстов!
Иван оглянулся. На обочине стоял комбат Васильев. Рядом с ним, отвернувшись от смущения в сторону, стоял красный как рак Перов.
– Пять минут тебе, Селивёрстов, – усмехнулся комбат и, посмотрев на Перова, добавил: – Хоть бы командира своего пожалел, весь краской изошёл.
Комбат весело засмеялся и пошёл вдоль дороги, а Перов, смущённо стрельнув глазами на Дашу, засеменил к батарее.
– Я найду тебя, Даша, обязательно найду, – целуя лицо девушки, зашептал Иван. – Ты только не пропадай.
– Я буду ждать тебя, Ваня, – тихо ответила Даша. – Буду ждать.
К Котовску подошли уже к ночи. Усталые насмерть, грязные, голодные и злые. Только Иван как шёл всю дорогу с отрешённой, блаженной улыбкой на лице, так и сел с ней на грязное колесо. Фёдор долго смотрел на друга, словно впервые видел его, пока ему самому это не надоело.
– Слышь, командир, – сказал Фёдор. – Любовь, это, конечно, хорошо, даже замечательно. Но мы вообще-то уже притопали.
– Куда? – Иван в недоумении посмотрел на Фёдора и оглянулся вокруг. – Да?
– Да, – резко ответил Фёдор. – Жрать опять нечего, а спать, как я понял, придётся в грязи. Вон соседи уже и плащ-палатки поставить успели.
– Я щас, Федя.
Иван словно от глубокого сна проснулся и, не прекращая осматриваться по сторонам, направился искать Перова. Нашёл он его в обществе Васильева. Тот в это время с завидным упорством "пытал" комбата. Васильев что-то сердито отвечал ему, но Перов не отставал. Иван подошёл поближе.
– Я должен что-то сказать в батарее, – услышал слова Перова Иван. – А что я им скажу? Накормлю чем?
– Грудью! – не выдержал Васильев. – Я в сотый раз тебе говорю, что пайки застряли вместе с машиной чёрт его знает где, а кухня так вообще исчезла. Я тебе не этот, как его… Не Иисус. Да и хлебов у меня нету. Придумай что-нибудь. Ты кто здесь? Командир или кто? Всё, иди, лейтенант. Не доводи до греха.
Перов что-то ещё собирался сказать капитану. Даже воздуху в грудь побольше набрал, но увидел Ивана и осёкся.
– Вам что, Селивёрстов? – спросил он.
– Там за пригорком вол пасётся, – сказал Иван. – Так, может, мы его реквизируем для доблестной артиллерии?
Перов повернулся к капитану, а тот, в свою очередь, задумчиво посмотрел на Перова, потом перевёл взгляд на Ивана.
– Вол, говоришь, пасётся? – спросил он.
– Так точно, товарищ капитан. Вол, – ответил Иван.
– Так, так… – потакал капитан, размышляя над предложением Ивана. – Ты, Селивёрстов, неправильно докладываешь.
– А как надо? – не понял Иван.
– А надо, сержант, так. Товарищ капитан. В овраге лежит сражённый шальной пулей вол. Разрешите использовать мясо погибшего животного для приготовления ужина бойцам, – отчеканил капитан и весело посмотрел на Перова. – Разрешаю. А вам, лейтенант, поручаю проследить, чтобы все бойцы были накормлены, а не только артиллеристы. Всё. Выполнять.
– Есть выполнять, – ответил притихший Перов.
На охоту пошли вчетвером. Иван, Фёдор, Петька и Сан Саныч. Вышли в поле, подошли поближе к волу. Встали и молча стали рассматривать мирно пасущееся животное. Вол тоже в свою очередь заинтересовался людьми и, повернув голову, уставился на них огромными чёрными зрачками. Вид
