Развод. Мусор вынес себя сам - Каролина Шевцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Их вела обычно я.
- Прекрасно. Тогда второй вопрос… вот, контроль сроков поставки бумаги - это чья была зона ответственности?
- Так сложилось, что моя.
- Кем сложилась, милая?
- Не знаю, - не понимаю, куда он клонит. – Исторически. Если я все не проконтролирую, то обязательно случится какой-нибудь косяк, а что?
Задаю вопрос и сама догадываюсь, какой ответ последует. Ну да, косяк случился. И довольно крупный, раз, чтобы разрулить его, Боря пришел ко мне. Разговор с бывшим начинает доставлять мне удовольствие и я, откинувшись на кресле, улыбаюсь мужу в ответ.
Он натянуто.
Я искренне.
- А что? Случились какие-то проблемы, милый?
Он поднимает удивленно бровь, услышав вернувшееся обратно нежное слово. Ну, какие тут нежности? Мы плохо разошлись, не поддерживаем никаких контактов, если не считать его душные письма Нике, но ведь это он пишет другому человеку, не мне.
А меня можно обмануть, обидеть, растоптать. Отобрать у меня все, нам даже друзей делить не пришлось, они все достались Боре.
Не милому. Не мужу. Так, ошибке прошлого.
- Не знаю, смотря что считать проблемами, Аниса, - тянет Самойлов. – Я конечно надеюсь, что у тебя есть совесть, и ты не будешь танцевать на костях моего издательства. Но все равно не уверен, что для тебя проблемы, а что повод выпить.
- Я не пью, Борь, или ты забыл?
- А я не знаю, что ты делаешь, а что не делаешь на самом деле. Не пьешь. А пьяная мне звонила.
- Звонил ты, - напоминаю я, но муж только отмахивается.
- А, не важно. Какая теперь разница? Аниса, я в жопе, по твоей, между прочим, милости.
- Расскажи, - прошу я, уже точно зная, что ни за что не стану помогать бывшему. В жопе? Так сам туда залез, радостно похрюкивая, что избавился от такой скучной неинтересной меня.
Боря тянется к столу, берет карандаш и начинает крутить его в пальцах, чтобы хоть как-то занять руки. Нервничает, конечно. А кто бы не нервничал, если бы пришлось прийти к брошенной жене на ковер?
- Короче… да как короче, тут длиннее надо, чтобы все понять. В общем, мы встряли с подарочным блоком. Так вышло, что он случайно отправился на Заошку вместо Парето, те тянули время, они ж с таким не работали никогда, и лучше бы не начинали, млять! Ты бы видела, что они сделали из книг! Коту в лоток и то неприятно порвать.
- Это просто не их профиль.
- Так и не хер было браться! – Вскипает Боря, но поймав мой осуждающий взгляд, выдыхает. – Могли же отказаться, ну? Я еще поговорю с Сашей, зачем он вообще подтверждал заказ, он же сам понимал, что тот попал к нему по ошибке.
- А кто сделал эту ошибку?
- Не важно.
- Ой ли?
- А ой ни ли? Или… млять, Аниса, ты меня вообще запутала! Я в этих твоих словесных баталиях участвовать не нанимался, тебе нравится, ты и болтай, а я дело пришел делать, понимаешь?
- Нет, - честно говорю я. – Какое дело у тебя может быть ко мне?
Он думает. Стучит карандашом по столу, и смотрит мне прямо в глаза. Долго стучит, с силой долбит пока грифель не ломается о столешницу, и только тогда Боря, отложив в сторону бесполезный карандаш, возвращается к разговору.
- Я хочу нанять тебя обратно в Дом Самойловых.
- А с чего ты взял, что я пойду?
Его голос становится сладким, как мед. На который у меня, между прочим аллергия:
– Просто выслушай мое предложение. Зарплата - в полтора раза выше, чем была. Свой кабинет. Свободный график. Хоть раз в неделю приходи, но чтобы все было как раньше. - Как раньше и быть не может, а зарплата… У тебя таких денег нет, Боря. Ты же сам без копейки сидишь. Небось, вывел всю заначку, чтобы Парето оплатить? Лицо его резко белеет. Самойлов ненавидит, когда его ловят на слабости. - Знаешь, Аниса, - его голос снова становится неприятным, - а может все это не случайность, а продуманный саботаж? Ты уволилось и вдруг все пошло по звезде. Интересное совпадение.
Я невесело улыбаюсь. Можно ли было еще сильнее опустить значимость моей работы? Вряд ли.
- Никаких совпадений, - холодно парирую я. – Так бывает, если перестаешь интересоваться внутренними делами своей фирмы, Борь. Тебе не было важно, чем я там занимаюсь. Ты называл меня мышью, которая окопалась в своих книгах? Ну так получай. Обидно, наверное, знать, что на одной маленькой мышке держалось такое раздутое эго. - Так это правда месть? - он смотрит на меня искаженным от злорадства лицом. - Браво, Аниса! Браво! Мне мстишь, дочке мстишь. - Боря, я вас вообще не трогаю! Регину тем более. Ей вообще не мешает повзрослеть. Или ты так боишься, что любимая дочурка оставит тебя с голой жопой, что теперь и слова против нее сказать не можешь? Сам себя перехитрил, старый дурак. - Ну, твой же дурак, Аниса, - Боря вдруг встает с кресла, подходит ко мне, обогнув стол, кладет руки мне на плечи и принимается делать массаж. Говорит нежно, добавив в голос неуместный елей: - Неужели ты бросишь меня вот так? Пнешь беспомощного? Ты же у меня умненькая, правильная... Ты все можешь. Я не знаю проблемы, которую бы ты не могла решить… Его прикосновение, эти слова, от которых меня вот-вот стошнит... Я зажмуриваюсь, отстраняюсь, но он и сам вдруг отдергивает от меня руки. Молчит и тупо смотрит в монитор моего ноутбука.
- Это... это что у тебя? – изумленно хрипит Самойлов. - Книга Ники Зельбер?!
Все внутри меня звенит, как натянутая до предела струна. Это конец.
Он увидел.
Узнал.
Понял.
Я замираю, жду, что будет дальше, но вместо паники чувствую странное облегчение. Все. Больше не нужно притворяться. Не нужно выдумывать. Эта мучительная двойная жизнь закончится прямо сейчас, в эту самую секунду.
Или продолжится дальше, мучая меня своей неопределенностью.
- Ты правишь рукопись
