Необходимо и недостаточно - Швепса

— Билли, я проебался, — грустно усмехнулся я, рассматривая хлипкую конструкцию креста. — Но я выполнил твою просьбу. Подарил ей ожерелье.

Я обнял себя руками, нелепо надеясь хоть на какой-то знак того, что старик меня услышал. Что он упокоится с миром, найдёт на том свете свою семью и вновь будет дарить им свою по-детски открытую улыбку. Что в его глазах никогда не потухнут те озорные огоньки, что он начнёт жизнь сначала в каком-то другом мире. Что там, где-то далеко-далеко, у него всё сложится по-другому.

Я слегка улыбнулся от мысли о том, что хотя бы его я не подвёл. Что я способен хотя бы на то, чтобы выполнить последнее желание бездомного старика.

За моей спиной раздались чьи-то осторожные шаги. Оборачиваться не было смысла, потому что я в ту же секунду ощутил до боли знакомый аромат цветочных духов. Всё внутри меня мгновенно сжалось и словно рухнуло вниз, заставляя руку тут же прижаться к груди в бесполезной попытке усмирить колотящееся сердце.

Я не готов. Совершенно не готов к разговору с ней. Меня словно пронзили тысячи игл от одной лишь мысли увидеть её наверняка разочарованный взгляд, наполненный презрением и кричащей болью. Я замер, не в силах даже обернуться.

— Так и знала, что ты идёшь именно сюда, — пустым и почти равнодушным голосом проговорила Дафна, остановившись прямо за мной. — Он был твоим клиентом?

Только правду.

— Да, — вмиг осипшим голосом тихо ответил я, продолжая неподвижно стоять, уставившись на деревянный крест, и сжимая в кулак мантию на груди в попытке хоть так унять гнетущие терзания, что, не переставая и не щадя, наворачивали кульбиты внутри меня.

— Старик Билли умер из-за наркотиков?

Резкий вдох и шумный выдох. Я не знал, что ответить, чтобы не соврать ей. Ведь он был болен, но, если бы не наркотики, есть шанс, что он прожил бы дольше.

— Это твоя вина, Блейз? — её голос вмиг наполнился холодной сталью, что тут же впилась мне острым ножом прямо в спину где-то под лопаткой.

— Да, — прохрипел я, чувствуя такую сильную боль, словно где-то внутри меня и правда открылось кровотечение. Хотелось содрать с себя кожу живьём, лишь бы не чувствовать этих невыносимых мук, от которых просто невозможно было избавиться, просто выпив заживляющее зелье.

Меня переполняли стыд и сожаление, но я продолжал неподвижно стоять, боясь даже обернуться. Я не вынесу её взгляда. Определённо погибну прямо здесь, не продержавшись и секунды.

— Где ты был эти два дня?

— В Испании.

— Это связано с твоей мамой? — я слышал неподдельное изумление с примесью грусти в её голосе.

— Я узнал детали о смерти её жениха и нашёл ещё одну зацепку, — я тяжело вздохнул, разжимая кулак на мантии и опуская руку. — Скорее всего, её действительно прокляли. Но я хочу узнать, кто это сделал и как. Убедиться в том, что это не из-за… — последнее словно предательски застряло в моей глотке, так и не вырвавшись наружу.

— Тебя? — усмехнулась Дафна, делая шаг ко мне так, что я практически ощущал спиной тепло её тела. — Но это ты давал ей наркотики?

Я издал хрип, лишь отдалённо напоминающий «да». Не в силах больше находиться так близко к ней и ощущать невозможность быть действительно рядом, шагнул в сторону, отворачиваясь, чтобы не встретиться с ней взглядами.

— У меня в голове не укладывается, что ты убийца, Блейз. — Я почувствовал на своей обмякшей руке прикосновение её ледяных пальцев, но уже через секунду она отдёрнула их. — Как ты только можешь творить весь этот ужас? Ты ведь своими руками убиваешь людей, — она почти плакала, а её голос вот-вот должен был сорваться.

Всё внутри меня окончательно погибло. Я закрыл глаза, опуская голову вниз, молча соглашаясь со всеми её обвинениями.

Я убийца. Всё так. Я отбирал человеческие жизни ради своего желания и всё ещё продолжаю это делать.

— Скажи хоть что-нибудь! Ты! — закричала она, хватая меня за руку и дёргая на себя. — Как ты мог мне врать? Зачем ты втянул в это Гермиону и Драко?! Как ты посмел давать наркотики собственной матери?!

— Я думал, что им это поможет, — произнёс я, тут же осознавая, насколько же нелепо это звучит.

— Что?! — Дафна осеклась и замерла. — Да посмотри ты на меня, чёрт побери! — она крепче схватила мою ладонь и потянула на себя с новой силой.

Я зажмурился, перебарывая все свои сомнения, и развернулся, поднимая голову. В голубых глазах стояли слёзы. Она смотрела на меня с презрением и бесконечной жалостью одновременно, словно до конца не верила в свои же слова.

— Даф, — прошептал я, чувствуя ком горечи в горле.

Я потянулся к её щеке, стирая большим пальцем горячую слезу. По привычке она прижалась к моей ладони и закрыла глаза, глубоко и часто дыша. Мне так хотелось утешить её, сделать что угодно, лишь бы она не плакала. Но я просто не способен на это, ведь всё это происходит из-за меня. Всё это — последствия моих ужасных поступков, искупить вину за которые я не смогу даже за всю оставшуюся жизнь.

Каждое моё слово, каждая правда, слетающая с моих уст, причиняла ей боль. Я понимал это, но ничего не мог поделать.

— Что с твоим лицом? — наконец спросила она, поднимая взгляд.

— Подрался с Драко.

Дафна приоткрыла рот и покачала головой, убирая от себя мою руку. Вмиг обмякшая конечность тут же рухнула вниз, и я ощущал, как после прикосновения её ледяных пальцев от моей ладони до плеча тут же словно пробежался ток. И нет, это была не приятная искра, а парализующий разряд, который всем своим естеством отталкивал от девушки и только усиливал мои муки.

— Просто немыслимо, — прошептала она, глядя куда-то вниз.

— Это не я подсадил на наркотики Грейнджер и Драко, — проговорил я, искренне желая донести до неё правду. Хотя пора быть честным: просто хотел оправдаться и снять со своих плеч по меньшей мере часть вины, этого чёртового груза, пригвоздившего меня к земле и на дающего нормально двигаться. Поймав на себе внимательный взгляд Дафны, я продолжил: — Но в Хогвартсе они могут получить дозу только от меня. А по своей воле я не отдам, — зубы предательски клацнули при первом же воспоминании об Империусе. — Из-за этого мы всё время ругались.

— Малфой-то понятно, но Грейнджер?! Как же так… её так сильно ломало сегодня.

— Это не ломка. Она больна, — пожал плечами я. — А датур унимает боль.

Дафна всхлипнула, еле заметно кивая.