Биение истинного сердца - Айя Кот
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Значит, смотри. — Макар выкладывает перед ним две стопки бумажек, скреплённых между собой. — Это подписка о невыезде. А второе — перевод тебя в свидетели. Подписывай и можешь гулять с чистой совестью. Обвинения с тебя сняли, в ближайшее время для дачи показаний вряд ли понадобишься, но Тёмные всё равно настояли на запрете выезда.
— Я и без них не собирался. — Арсений качает головой и берётся за ручку.
Со стороны совершенно обычное человеческое действие. Да и выглядит это всё как совершенно обыкновенные документы, напечатанные на обычном принтере. Но если глянуть чуть глубже, на энергетическом уровне, то станет видно, что каждая печатная буковка отливает энергией. И подписи у магов имеют энергетическую силу. Можно хоть цветочек там нарисовать, а всё равно будет видно, чьих именно рук это дело. Возможность подделать какие-либо документы исключена полностью. Только если не взять мага в плен и не заставить насильно подписывать необходимое. И то. Поговаривают, что Судьи могут вычислить, насколько добровольно была поставлена подпись.
Пробежавшись глазами по тексту, Арсений щёлкает ручкой и направляет в неё немного энергии, чтобы подписать быстренько и идти уже к Есении, но ручка в руках внезапно взрывается, листы вспыхивают синим пламенем, а Макар чуть не падает со стула от неожиданности. Арсений вскакивает, тряся рукой, которая каким-то чудом осталась целой, пусть и с ожогами, и слышит, как Слава просит позвать Костина. Макар тем временем уже сориентировался и направил заклинанием на бумаги поток воды. Несколько сильнее, чем требовалось, но главное, что гореть перестало.
— Вы чё? — Серёжа высовывается из своего кабинета, в шоке осматривая помещение.
А посмотреть есть на что. Трое взъерошенных, местами мокрых, шокированных мага стоят вокруг подгорелого стола, с которого капает на пол вода. Сцена словно из школьного кабинета, где три пацана играли со спичками и проиграли, а теперь стоят, опустив головы перед разъярённым учителем, потому что сожгли не просто бумажки, а сам журнал со всеми оценками за год.
— Я документы подписывал… — Арсений жмёт плечами, улыбаясь как тот самый нашкодивший школьник. С явным осознанием вины, немного истерично, но весело же…
— Ты их сжёг! — Макар поднимает клочок обгорелой бумажки.
— Я хотел подписать, честно… — Арсений смотрит на пластиковый остаток от ручки, который остался лежать на столе. Остальные разлетелись по кабинету. — Наверно силу не рассчитал…
— Хорошо, что не попросили огонь разжечь, а то весь офис напалмом бы спалил. — Слава хихикает себе под нос и, убедившись, что больше ЧП не планируется, уходит к себе за стол.
— За мной. — Серёжа машет Арсению рукой и уходит в свой кабинет.
— А убирать кто будет? — Макар недовольно кричит им вслед.
Арсений с виноватой улыбкой жмёт плечами, оглядываясь на него, и идёт за Серёжей. Кабинет — достаточно громкое слово для небольшой комнатушки, забитой стеллажами с папками и небольшим столом по центру. Впрочем, Серёже вряд ли нужно что-то большее, ибо времени он здесь проводит не так уж и много. Чаще либо со всеми сидит, либо носится где-то по офису.
— С каких пор ты разучился силу рассчитывать? — Серёжа садится за свой стол и кивает Арсению на стул.
— Да там… — Арсений вздыхает, не зная с чего начать.
— Кому руку оторвало?! — Запыхавшийся Дима без стука вваливается в кабинет.
— Просто немного обожгло. — Арсений виновато поднимает раненую конечность.
— Тьфу ты! Тернитасов! — Дима тяжело выдыхает и плюхается на стул напротив Арсения.
— Пётр Алексеевич сказал, что я до третьего ранга поднялся. — Арсений, опустив голову, с опаской косится на друзей.
Серёжа сидит с явным удивлением на лице, а Дима с совершенно нецензурным и словно спрашивая «а руку зачем было травмировать»? А Арсений так-то и не собирался. Просто по привычке направил свои крохи энергии. Кто ж знал, что рванёт…
— Предлагаю отметить, как официально получишь. — Серёжа тянется к ящику с документами.
— Если он до этого голову себе не оторвёт. — Дима хмуро берёт руку Арсения за запястье и подтягивает к себе поближе. — А может, так походишь, а? Чтоб думать не забывал?
— Ну я ж не специально. — Арсений недовольно выдыхает, поражаясь и одновременно восхищаясь их спокойствием.
Вот так просто и без вопросов приняли информацию. Будто это абсолютная норма скакать по рангам без предупреждения. Впрочем... Арсений, наверное, тоже спокойно принял бы подъём друзей. Особенно в условиях запары с Тёмными, снующими по всему офису и сующими свои носы во все документы и щели.
— Ты ему хотя бы способность писать верни. — Серёжа достаёт нужные документы и смотрит на Арсения. — Сейчас ничего и никуда не направляй, понял? Просто распишись как обычный человек. Этого хватит. Накосячишь — сам поедешь к Тёмным за новыми экземплярами.
— И ты должен нам рассказ. — Дима наспех стягивает раны и сдувает волдыри на руке Арсения. — Сразу, как только эти Тёмные выпрутся из нашего офиса.
— Ладно. — Арсений кивает, с опаской беря ручку.
Дом Петра Алексеевича. Квартира на первом этаже. Временное обиталище Арсения и Есении. Ближе к вечеру.
Арсений глушит мотор, цепляет пакет с продуктами и вылезает из машины, осматривая дом. Не то чтобы он ни разу его не видел, да и не особо-то он отличался от многочисленных типовых кирпичных многоэтажек, но всё же было в этом доме нечто притягательное, что отличало его от абсолютно такого же дома напротив. Теперь-то Арсений понимал, что дом насквозь пропитан светлой энергией. Сильной такой. И люди, жившие здесь, выглядели и чувствовали себя чуть более счастливыми по сравнению с теми, кто жил напротив. Легче вставали по утрам, работали с удовольствием, проще поднимались по карьерной лестнице, чаще побеждали в конкурсах и олимпиадах, меньше ссорились и страдали от различных заболеваний.
Только вот Арсению это сейчас никак не помогало справиться с волнением и каким-то трепетом. Он так не переживал даже когда впервые ехал с Есенией в свою квартиру. Там он просто по-человечески обалдевал, а сейчас… Арсений открывает железную дверь, просто размагничивая её на время. С надеждой, что это действительно на время. Урок с направлением силы он усвоил и теперь просто делал, ничего никуда не направляя. Пока казалось не сложным.
