Драйв - Кейт Стюарт

тепло салютом благодарности, я осушила золотистую жидкость, прежде чем покачиваясь, подошла к самому сексуальному мужчине в этом баре.

— Эй, — сказала я, усаживаясь рядом с ним, вся в поту, и наклонилась. — Спасибо тебе за всё. Я почти уверена, что захочу разыграть порно в ответ, когда мы вернемся к тебе, так что ты будешь вознагражден.

Рид откинулся назад, громко смеясь, как и Джон, который меня слышал. Я покраснела настолько, насколько позволял алкоголь, и схватила бледную руку Рида. Он посмотрел на меня.

— Спасибо. За сегодняшний день.

— Это самое малое, что я могу сделать. — На его лице появилась тень беспокойства. — Ты в порядке?

— Под шафе, но нормально. Я съела шесть пакетиков арахиса, — успокаивающе сказала я.

— Надо тебя накормить, — сказал Рид, салютуя Джону и вставая.

Я перегнулась через бар, схватила Тихого Джона за футболку и чмокнула его прямо в губы в знак благодарности. Успела к нему привязаться.

Словно ожидая этого, он схватил меня за руки и перетянул через бар. Мои кеды сбили две пустые бутылки, и я вскрикнула от неожиданности, когда он поцеловал меня в ответ — ровно так же, как я его, без языка.

— Ах ты, ублюдок, — сказал Рид с равной долей угрозы и юмора в голосе. — Ты заплатишь за это!

Джон отстранился, на его губах блестел свежий слой моего мятного блеска, без малейшего чувства вины.

— Оно того стоило, чувак. Черт возьми, стоило.

— Оууу, детка, — сказала я, уперев руки в бока. — Не ревнуй, мы можем пропустить буррито и сразу пойти раздеться.

Позже в душе Рид изо всех сил старался удержать меня в вертикальном положении и заставить хотя бы на минуту замолчать.

— Господи, ты действительно не знаешь, когда нужно заткнуться. Думаю, пришло время съесть тебе мыла, Эстелла Эмерсон.

— Эстелла Роза Мария Эмерсон, — сказала я, выпятив грудь и уперев руки в бока, всё еще пошатываясь от выпивки.

— Серьезно? Это твое полное имя? — спросил он, схватив мою голову и поднося мыло к моему рту.

— Да, — сказала я, схватив его за яйца. — Если ты засунешь это мне в рот, я оторву тебе вот это.

Он выронил мыло, перехватил мою руку и переместил ее вверх, обвивая ею свой возбужденный член.

— Как насчет того, чтобы мы поработали над тем, чтобы засунуть это тебе в рот?

— Нет уж, извини.

— Если ты не очень хороша в этом, я пойму, — подколол он меня, пожав плечами.

— Как насчет того, чтобы ты поцеловал мою латинскую задницу? Минет — это привилегия, которую нужно заслужить. Эти губы — чистое золото, детка. Абсолютно невинны. Этот номер я приберегла для достойного мужчины.

— О, черт, — сказал он с хитрой усмешкой. — Вызов принят.

— Не особо надейся. Мой школьный парень до сих пор ходит с синими яйцами.

— Правда? — он провел пальцами по моим губам. — А девственность твоя, значит, не была священной?

Я вздохнула.

— Должна была быть. Отдала не тому парню. Знаю, выбор был отстойный, но другого у меня нет.

— Проклятье, это сделает меня извращенцем. Теперь я буду думать только об этом.

— Да ладно тебе. Это не так уж важно, — сказала я, когда он намылил меня от кончиков пальцев до ног, а затем отвернулся, передав мне мочалку.

— Черта с два неважно, — сказал он с такой убежденностью, которая заставила меня рассмеяться. — Я отношусь к этому очень серьезно, Эстелла Роза Мария Эмерсон.

— Что ж, называя меня полным именем, ты точно не получишь желаемого. Моя мать делала это ежедневно, чтобы напомнить мне, насколько она серьезна. И теперь я даже не могу смотреть на тебя голого, — сказала я, закрывая от него лицо. — Это отражается у меня в голове, как заевшая пластинка. Великолепно.

Рид фыркнул и наклонился к жалкому подобию душевой насадки, его губы коснулись моего уха. Он потерся о мою спину, скользя рукой вниз по моему животу.

У меня перехватило дыхание. Сердце заколотилось быстрее, поскольку он напомнил мне, кто именно находится со мной в душе.

— Рид, — сказала я, задыхаясь, реагируя на его возбуждающие прикосновения.

— М-м?

— Рид, — выдохнула я.

— Что, Стелла? — прошептал он, когда его средний палец закружил по моему клитору, прежде чем он опустил его ниже.

— Она простит нас, правда?

Он отстранился от меня, и я повернулась к нему.

Он выглядел ошеломительно: темные волосы были зачесаны назад, кожа блестела от воды, всё тело в татуировках, а с его рельефных мышц стекали капли воды.

— Я не знаю.

— Извини, я… извини, — сказала я, мои глаза наполнились слезами. — Но что, если она не простит тебя?

Он прижал меня к стене душевой кабины, его руки блуждали по моему телу и отлично справлялись со своей задачей.

— Ты можешь продолжать спрашивать, Стелла, но я не знаю ответа.

— Хорошо. Мне жаль. Я замолкаю.

— Давно пора, — сказал он, прерывая мой ответ своим жадным языком.

Глава

20

Down with the Sickness

Disturbed

Зависимость подкрадывается незаметно. Она тонкая, едва уловимая. Ты получаешь свою первую дозу, наслаждаешься кайфом, а потом начинаешь жаждать новой. Ты знаешь, что эйфория временна, но эта жажда — коварная сука.

И я начинала жаждать Рида Кроуна.

Он был идеальным наркотиком. И я никогда не знала, когда случится следующая доза. Свернувшись калачиком на дерьмовом красном диване в «Гараже», я наблюдала за ним с растущей жаждой. И дело было не только в Риде, хотя одного его было достаточно. Мне нужна была его музыка. Я никогда раньше не была так глубоко вовлечена в сам процесс, и было невероятно завораживающе наблюдать за этим. За рождением новой песни, чего-то нового и безоговорочно принадлежащего «Мертвым Сержантам». Иногда парни просто импровизировали, пока не нащупывали нужную жилку. И хотя порой они вели себя как клоуны — особенно Бен и Рай, у которых явно была какая-то хроническая форма «троицы из комедии»93 — к музыке они относились чертовски серьезно. И когда у них всё складывалось, по коже пробегали мурашки, и волосы на затылке вставали дыбом.

Я знала, без тени сомнений, что группу ждет великое будущее, и я чувствовала, как оно рождается прямо между ними. Рид реагировал на Бена, только когда тот играл. Он бросал на него взгляд, когда тот его подначивал, но чаще всего просто растворялся в музыке, и я это обожала. Спустя несколько часов в этой перегретой дыре, которую они снимали, майки полетели долой. Рид засунул свою в задний карман