Малой - Степан Александрович Мазур

Посыльный чёрт ушёл продолжать мешать работать почтовым отделениям по всему миру и собрание продолжалось. Демоны обсуждали свои планы, их голоса сливались в единый хор, полный злобы и решимости. Даже ненавидя и презирая друг друга, в глубине тёмных сердец они прекрасно знали, что только объединив свои силы, смогут вернуть аду его былую славу. А вместе с тем пробудить страх, который когда-то наполнял сердца людей, но ныне как будто перенесён в папку «спам».

Постепенно у них возник план, который Люцифер подчеркнул последними словами:

— Запомните этот момент, братья и сёстры! Ведь сегодня в глубинах ада зарождается новая эра. Это эра демонов, готовых вернуть себе власть!

— За власть! — подскочили из-за стола прочие демоны и быстро рассосались по рабочим местам.

А тем, кому уже некуда было возвращаться, Князь Тьмы поручил особые задания.

— Достаньте мне этих недостойных во всех смыслах ада существ на блюдечке! В особенности сконцентрируйтесь на — Колуне! Проклятая старая гвардия отца совсем не понимает за кого надо сражаться? Так я ему напомню! Не пристало Рыцарю Смерти спасать, защищать и тем более — надеяться на лучшее. Так что этого уничтожить, остальных — пленить. Всё ясно?

Разжалованные бывшие начальники уровней лишь угрюмо кивнули и разошлись следом за прочими. Действовать сообща они, конечно, даже не собирались. Поэтому следом к каждому исполнителю Люцифер представил по новому посыльному черту. Им всё равно делать больше нечего, как посылки терять и задерживать, да менять адреса доставки. А раз таких чертей без дела теперь полный первый круг, то чем им ещё заниматься, как не разведкой и доносами?

* **

В то же время в уютном кабинете, где мягкий свет лампы создавал атмосферу доверия между психотерапевтом и клиентом, сидела старая банши Агата Карловна и внимательно слушала своего необычного рогатого пациента.

Сатана настолько расслабился за последнюю неделю, что на этот раз даже расстегнул верхнюю. В своём привычном чёрном одеянии он всё ещё был строг к себе и подчёркнуто пунктуален к остальным. Но лёгкой тенью усталости нет-нет, да отражалась на лице.

Вот и в этот раз он вздохнул и неторопливо начал свой рассказ:

— Знаете, док, — произнёс он спокойно, — я всегда думал, что быть родителем — это величайшая радость. Но, как оказалось, это не так просто. Дети в аду… они разочаровывают меня… Понимаете?

— Чем же? — переспросила психотерапевт, не проявляя ни малейшего удивления.

Как хорошей разведчице, ей требовалось делать непроницаемое лицо. Хотя так и следовало с первых минут приёма потребовать у клиента ответа на один единственный вопрос — где её внуки? Но высказать интерес означало показаться слабой.

А с такими у Сатаны разговор был короткий.

— Я создал для них идеальные условия, выделив каждому по кругу с простецкими обязанностями. Наказал лишь наблюдать, как растут мои армии. А они что?

— Что? — переспросила Агата Карловна, на этот раз не лопая шарики на планшете, а старательно выводя буквы в блокноте, чередуя их с защитными рунами, чтобы клиент не подглядывал.

— Нет, вы только представьте, — продолжал Сатана, — огненные реки, бесконечные муки, которые, как мне казалось, должны были научить их стойкости. Но вместо этого они только ноют и жалуются. Одному не нравится болото, другому пустыня, третий хочет на место первого, первый хочет на место пятого и так далее. А ведь я ожидал, что они станут сильными. Но они лишь ищут пути к побегу от своих обязательств. И не приходят ни к какому лучшему выводу, что меня нужно обязательно свергнуть! И это после того, что я для них сделал?

— Интересно, — заметил психотерапевт, — а что именно Вас разочаровывает в их поведении?

— Они не ценят то, что я для них сделал! — повторил Сатана и его голос наполнился горечью. — Я вложил в их воспитание всю свою рогатую душу, а они лишь мечтают о свободе. Я думал, что смогу научить их чему-то важному, но они только смеются над всеми моими усилиями. Велиал даже думает, что умнее меня. А Старшенький вообще возомнил себя… Наследником. А как можно наследовать старое? Оно ведь никому уже не нужно. Нужно новое. А вот к новому их как раз и не тянет.

Психотерапевт, записывая что-то в блокнот, спросила:

— А как Вы думаете, почему они так себя ведут?

Сатана задумался, его взгляд потемнел.

— Возможно, я слишком мягкий и недостаточно угрожаю им. Но я всегда считал, что страх — лучший учитель. Может быть, я ошибался? Может, им нужно больше любви и понимания, а не только наказания, пытки и «не ешь после семи, а то будешь как Бегемот?». Признаться, мы всегда смеёмся над этой шуткой. Или вот то, что Левиафан утонет. Это же нестареющая классика. В такие моменты унижения друг друга, я даже ощущаю, что мы — семья. Но… этого недостаточно.

— Однако, это может быть ключом к решению вашей проблемы, — мягко подтолкнула психотерапевт. — Семья. Близкие. Они очень ценны для вас. Над кем ещё вам измываться и кого терзать, если подумать?

— А знает, док, вы правы. Я всё-таки люблю своих сорванцов. Даже когда они подливают яда в мой чай. Или пытаются угостить пирогом со взрывчаткой. Я в такие случаи всегда смеюсь до колик и выкидываю пирог в окно. Откуда у нас в аду, всё-таки пироги среди яда и взрывчатых веществ? Но они этого не понимают. Они у меня немного… миллениумы. Те, кто всего хотят Конца Света, но не знают, как его достичь.

— Как Вы думаете, что Вы могли бы сделать, чтобы изменить ситуацию? Может, у вас есть козырь в рукаве?

Сатана, наконец, улыбнулся, хотя и с легкой иронией:

— Конечно, есть! Я просто решил, что раз Старший не справляется с ситуацией, то заменю его Младшим. Но ему требовалось немного времени чтобы дозреть. И я отправил его в командировку на Землю. И какого же было моё удивление, когда он превзошёл Старшего за какие-то… месяцы!

— Всего за… месяцы?

— Вот именно, тогда как Люциферу требовались тысячи лет, чтобы попасть в ад из своего первого турне, — припомнил довольный отец и снова вздохнул. — Может, стоит попробовать что-то новое и с прочими детьми? Например, организовать вечерние посиделки с рассказами о том, каково это — быть демоном. Или, может, устроить конкурс на лучшее проявление злобы? Может, для начала я скажу