Новая Переменная - Канира

что меня учит и обучает, смотрелись блекло. Словно ребёнок, который только учится рисовать, по сравнению с художником, который рисует уже лет тридцать. В какой-то мере гендзюцу — вопрос творческий, и я в полной мере мог преуспеть в этом искусстве. Кинематограф и в целом вся эта индустрия даровали мне огромный пласт различных сценариев. Ещё бы встретить того, на ком это опробовать.

Как она мне объяснила, если бы я раньше, до того как она начала меня обучать, встретил кого-то более или менее опытного, то мои жалкие попытки затянуть кого-то в иллюзии лишь рассмешили бы. Но хоть я и был рад упавшим возможностям, проверить их в деле не получилось до сих пор. Не было у меня испытуемых, которые согласились бы, чтобы я их утопил в иллюзиях. Старика не попросишь, как и Котецу, сразу появятся вопросы, откуда такие познания и не шпионом ли я случайно стал. Промывать мозги здесь научились мастерски. Я и сам был не уверен в себе. С иллюзиями не поймёшь, где реальность, а где вымысел…

Воспоминаний о том, что было в тех четырёх днях, нет, как и свидетелей, что со мной делали. Мать могла бы сказать, но она встала в стойку и ни капельки не сдавалась. Хоть она и заверила меня, что не желает мне зла. Но я человек, и у всех людей есть сомнения.

Приходилось лишь теоретически пробовать на себе всё, что выучил из иллюзий, но это всё не то. На себя чакра работает легче, там нет сопротивления и множества других факторов.

Это была одна часть обучения, половина, я бы сказал.

Арсенал техник огня пополнился парой десятков новых техник. Разнообразие в атаках мне всегда не хватало, обычно я вместе с Чидори и тайдзюцу быстро расправлялся с противниками, но будущие оппоненты, как мне кажется, не такие простые. Хьюга были теми, кто был мастером в том ремесле, в котором я пока что был только развивающимся пользователем. И гендзюцу, вроде как я помнил, на них не так эффективно работало.

Так что в последнее время я тренировал ниндзюцу и экспериментировал, пытаясь создать что-то новое. Кирин, что был в потенциале не хуже бомбы хвостатого, не давался, сколько бы я ни пробовал, не хватало контроля и элементарного понимания, как сделать так, чтобы из облаков выполз огромный китайский дракон, что просто сметёт всех. Стереть гору одним приёмом было бы ценным умением в этом мире, полном монстров.

Я был шиноби, что убивал точечно, не разбрызгивая во все стороны ниндзюцу, но при огромных сражениях пригодились бы масштабные техники. Огонь очень хорош в этом плане.

Клановое тайдзюцу, сколь бы искусными ни были техники Мангёкё моей матери, она не могла мне передать их. Теоретически я понимал, что и как, стойки и движения, но практически выучить это невозможно без учителя из Учиха. А Учиха, что обучит меня, я не найду в ближайшее время, да и приближаться к этому клану не хочется. Дрожащий дядя моей матери, псих, что использует белый огонь, который был похож на Аматерасу, но сильнее в несколько раз, был живее всех живых, и он очень заинтересован в моих поисках. А напасть на целый клан он не решится, ну, по крайней мере, я в это верю. Ведь все эти годы он лишь, как крыса, брал по одному красноволосых и не затевал крупных битв против моего клана. Надеюсь, так и продолжится. Хоть и были сомнения в логике психа. Судя по рассказам моей матери, этот Учиха был тем ещё мясником.

Придя в этот мир и прожив в нём, я стал в какой-то мере безумным, но не идти на верную смерть, ища Учиха, что просветит меня во все секреты кланового тайдзюцу, у меня мозгов хватало.

Так, потихоньку в обучении и в разговорах с матерью проходили дни.

* * *

Сидя у ручья, что омывал клан посередине, разделяя его на левую и правую сторону, я заметил одного мужчину, что сидел и рыбачил. Заинтересовавшись, я подошёл к нему и сел рядом. После тренировок и медитаций мне нужно было отвлечься от тренировочного процесса, и я впервые заметил такого интересного персонажа. Мне было любопытно поговорить с незнакомым для меня человеком с таким интересным занятием, раньше я не замечал, чтобы здесь кто-то рыбачил. Старик и Котецу были заняты в больнице, и дома меня никто не ждал, что меня расстраивало, но я понимал, что мои эгоистичные желания из-за одиночества не могли препятствовать спасению людей. Мито куда-то пропала, и я её не видел, к сожалению, даже поговорить не смог. Надеялся, что с ней всё хорошо.

— Здравствуйте. — Я немного склонил голову в знак уважения и присел рядом.

— Здравствуй. — Он просто кивнул и не отвлекался от рыбалки.

— А что вы делаете, уважаемый… — Я не знал его имени.

— Моё имя Киташи, молодой Оками. — Я вопросительно посмотрел на него. — Да-да, не удивляйся. — Он усмехнулся. — Ты стал довольно известным членом клана, все молодые шепчутся и завидуют успеху полукровки, что стал новой звездой. Все ждут, не дождутся твоего выхода на эту войну.

Я криво улыбнулся. Как-то… не хочется воевать, чтобы заработать себе ещё больше очков репутации.

— А чем я занимаюсь… — Он немного приподнял какую-то неказистую деревянную удочку, словно сделанную вручную. — Рыбачу, как ты видишь, а ты, молодой Волк, чем порадуешь старика? Расскажи что-нибудь.

— Старика? Киташи-сан, но вы выглядите очень молодо…

Я посмотрел на его кроваво-красные волосы и с сомнением ответил.

— А, ты про это. — Он погладил свои волосы, что струились ему до лопаток. — Не обращай внимания, это не показатель. Я ровесник и одногодка твоего дедушки… Всё же потери сделали своё дело, и Сецуна не стал заморачиваться насчёт своей внешности…

— Чего?!

Я был в огромном шоке, когда тот сказал это. Как так? Он выглядит максимум на лет тридцать, когда мой старик выглядел на сорок-пятьдесят, хоть и казался мощным на фоне этого мужчины, что был моего роста.

— Ха-ха. Видел бы ты свои глаза, малец. Сецуна — сильный шиноби, сильнее меня, но он рано постарел для такого воина. Было бы желание, он бы не менялся, но, похоже, устал. Видел бы ты его в молодые годы, ух-х, вот там было по-настоящему страшно… Сейчас же он стал более спокойным.

Разговор протекал весело и интересно, этот Узумаки, как я понял,