Книга воздуха - Елена Булганова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы оттянуть роковой момент осознания, Весна решила обойти здание по периметру. От входа свернула налево и вышла на руины спортивной площадки, очень просторной, сохранились одни футбольные ворота и несколько тренажеров. Плиточная дорожка отделяла площадку от зеленой зоны. Похоже, здесь когда-то ребята сажали деревья, которые теперь разрослись в березово-еловую рощу почти вплотную к северной стене школы.
Вдруг в ноздри Лиды залетел легкий дымок, который полз из-за деревьев. Девушка замерла и простояла почти минуту на одной ноге, так боялась его потерять. Пахло чем-то вкусным, знакомым, но она была слишком взволнована, чтобы понять, чем именно.
Весна на цыпочках двинулась мимо рощи, выискивая хотя бы намек на тропинку. Деревья там не очень плотно росли, но вот кусты и истлевшая трава создавали непреодолимую преграду. К счастью, ступенчатый цоколь здания сохранился, по нему она и продвигалась приставными шажками, отбиваясь от колючих веток.
Примерно на середине пути цоколь обрушился, Лида соскочила на землю и ахнула от радости – вот же она, тропинка! Совсем свежая, многократно хоженая, петляет между деревьями. Захотелось упасть на колени и поцеловать этот намек на жизнь.
«Но нужно быть острожной. Нужно успокоиться и провести разведку. Кто угодно может тут оказаться».
Твердя в голове эти слова, она сдерживалась, чтобы не перейти на бег. А потом из-за зарослей шиповника, вокруг которого тропка делала почти полный круг, увидела круглую полянку и по центру развалины беседки. От нее сохранился железный остов и крыша, основание же было каменное, и в центре его обложенный черными булыжниками,горел костер. Над огнем была установлена тренога с котелком, и в нем весело бурлила вода. Пузырьки перекатывались через край котла и пожирались огнем с треском и шипением.
У основания беседки с видом на костер стоял красный пластиковый стул, в нем спиной к Лиде сидела девушка. Голова ее сильно откинулась назад, возможно, девушка задремала или задумалась. Завитки двух черных кос лежали на траве.
– Анна! – заорала Весна таким диким голосом, какой никогда у себя раньше не слышала. Девушка враз вскочила на ноги, стул отлетел на пару метров и повис на кусте шиповника. Она развернулась, глянула на Лиду и проговорила себе под нос тихим голосом:
– Лида? Нет, не может быть.
И даже руками провела перед лицом, словно прогоняя наваждение.
– Анна, это же я! Правда я!
Весна рванула прямо через куст, подлетела к забытой подруге и крепко обняла ее. Они были одного роста, но Анна оказалась очень хрупкой, почти бестелесной. Никакого стеснения Лида не испытывала, хотя девушка, замершая в ее объятиях, была, в сущности, для нее незнакомкой. Но сейчас это не имело никакого значения.
– Лида, почему ты здесь? – в висок ей прошептала Анна.
– Разве вы… разве ты мне не рада?
– Господи, да я просто поверить в это не могу! Как же я скучала по тебе все эти столетия, Лидочка! Но почему ты здесь, в этом пустом мире?
Весна разжала объятия, отступила на шаг, опустила голову:
– Я сама до конца не понимаю. Вот вдруг попала сюда, хотя планировала другое! И как же мне было жутко и одиноко, пока не увидела тебя! Еще немного и сошла бы с ума, точно сошла!
Подруга молчала и не отрывала от нее глаз. Теперь Лида обратила внимание, как странно выглядит Анна: на ней нечто вроде монашеского одеяния из прочного небеленого холста с рукавами по кончики пальцев. Высокий ворот с запахом скрывает шею и нижнюю часть лица, широкая юбка стелется по траве. Манжеты и воротник украшены бело-голубой вышивкой гладью.
– Из-за насекомых приходится ходить в жутких балахонах, стараюсь не смотреть на себя в сохранившиеся зеркала, – сказала вечница, правильно истолковав Лидино удивление.
– Анна, ты прекрасна, и платье невероятно стильное! – от всей души вскричала Весна. Хотя отметила, как сильно осунулась подруга по сравнению с своими фотографиями, и в глазах поселилась безысходная тоска.
– Ох, тебе тоже нужно задрапироваться. – Анна провела узкой ладонью по шее Лиды, покрытой точками укусов. – Я сейчас.
И метнулась в дом. Весна без сил опустилась на приступок беседки, осмотрелась.
В паре шагов от фундамента притулилась поленница дров, тщательно укрытая полиэтиленом, в деревянном ящике сложены сухие ветки и щепочки. Накрыта пожелтевшим полотенцем стопка чистой посуды на одного человека, тут же приготовлен таз с мыльной водой. Лида ощутила гордость за подругу: та не сдалась, обустроила все с умом. Она бы так не сумела, она бы на второй день сошла с ума от этой тишины и бесконечного одиночества.
Вернулась Анна, с собой принесла жестяной поднос с дополнительной посудой, через руку была перекинута одежда из грубой полотняной ткани. На поверку это оказалось нечто вроде плаща с воротником-стойкой и стяжками на манжетах, Лида натянула его прямо поверх своего сарафана. И даже накинула капюшон, спустила его почти до носа. А то ведь наглых кровососов даже костер не пугал.
Анна тем временем порылась лопаточкой в золе костра и откинула в сторону несколько круглых и продолговатый свертков в обугленной фольге. Лида моргнуть не успела, как на ее тарелке уже появилась крупная картофелина, запеченная в мундире и пара кусков рыбы, фаршированной травами.
– Поешь, Лидуся, восстанови силы, – распорядилась подруга. – А после поговорим.
Весна тут же впилась зубами в мякоть рыбы, застонала от удовольствия.
– М-м-м, Анна, райское блюдо! Только, надеюсь, мы хоть еще не в раю?
– Скорее, в его противоположности, – Анна звучно прихлопнула комара на обнажившемся запястье. – Но в доме я эту нечисть извела, не волнуйся.
Лиду снова поразило, как буднично они разговаривают, словно и не попали в какой-то неведомый мир. Она зорко проследила, чтобы Анна положила еду и на свою тарелку.
– А я думала, тут совсем нечего есть, – сообщила с набитым ртом. – Ты так исхудала.
Подруга с грустным смешком помотала головой.
– Нет, еды здесь хватает, не переживай. Овощи хоть одичали, но пока съедобны, а рыбы так просто полно. Но если бы ты знала, Лидочка, какое это мучение: готовить пищу только для себя одной! Бывало, я неделями крошки в рот не брала, пользовалась тем, что не могу умереть. Даже голод не так мучителен, как одиночество.
Лида решительно отставила подчищенную тарелку.
– Так, все, рассказывай! Что это за мир такой ужасный? Как ты сюда попала? Почему я сюда попала?!
Но Анна не спешила заговорить, она разлила по цветастым кружкам чай, травяной, немыслимо ароматный. Или
