Бриллиантовый холостяк. Трилогия - Анна Сергеевна Гаврилова

В отличие от Офелии он прекрасно всё понимал. Только прожжённому дельцу было плевать на чувства невесты, видимо поэтому он добавил:

— Не волнуйтесь, милочка. Я буду присутствовать и всё проконтролирую. Вам понравится. Корифий — настоящий мастер.

Ну всё. Привет тошнота. Ещё эти обращения… Милая. Милочка!

Хренилочка.

— Прошу прощения, можно мне в уборную? — кое-как совладав с голосом, произнесла я.

Постаралась, чтобы это прозвучало нейтрально, хотя хотелось рычать. Ещё хотелось схватить поднос с пирожными и дать по голове… для начала Офелии.

Она совсем тупая? Или ей тоже подогнали какие-то «чудесные пилюли»?

— Ах, милая, да зачем тебе… — попыталась возразить эта «мадам».

Очередной ну очень глубокий вдох. Кажется, в этом мире я только и делаю, что пытаюсь наладить глубокое дыхание.

— Носик попудрить, — ответила я.

Показывать характер было сейчас глупо. Просто отпустите в туалет — всё, чего прошу.

После одобрительного кивка Бертрана Офелия засуетилась. Звонок в колокольчик, и в гостиной появился слуга, который нас и проводил.

Мы очутились в просторной комане с рукомойниками, зеркалами и диваном. Там, дальше, была ещё пара дверей, за которыми пряталась та самая полезная сантехника. Мне очень понравилось наличие в этом помещении окон. Вот люблю я окна! Как же приятно полюбоваться на красивый пейзаж из окон первого этажа!

Но прежде, чем уединиться в одной из «кабинок», я решила уточнить:

— Кажется, удар головой был сильнее, чем думала, — сказала совсем жалобно. Умею быть актрисой, когда приспичит.

— Да уж, — столь же жалобно проблеяла Офелия. — Ты и это забыла?

Я не ответила, но толстушка сегодня была щедра на объяснения.

— Бертран, как понимаешь, ничего уже не может, но ему нужен ещё один наследник. Он считает, что кровь рода Рэйдс, необходимо сохранить. Корифий — его любимый внук, и очень похож на самого Бертрана в молодости, поэтому никто ничего не заметит.

Пауза, и опекунша перешла на громкий доверительный шёпот:

— Но милая, так даже лучше. Ты женщина, тебе нужен мужчина, а Корифий… он ведь не только для зачатия. Лорд Бертран сказал, что Корифий готов удовлетворять твои желания на постоянной основе.

Мама дорогая. Куда я попала?

— И Бертран на такое согласен?

Толстушка приободрилась и заявила на полном серьёзе:

— Он разумный человек, милая. Он понимает, что рано или поздно природа возьмёт своё, и ты загуляешь. Его светлость предпочитает, чтобы ты делала это с Корифием, а не с каким-нибудь соседом. Слуги тут молчаливые, скандалов не будет. Все тайны останутся в семье.

Ага. Поняла.

И спрашивать про «буду присутствовать, проконтролирую» не стала. Ну нафиг! Давайте считать это неудачной шуткой.

— Поняла. Да, теперь припоминаю, — пробормотала я. И уже бодрее: — Ой, я сейчас…

С этими словами я поспешила в «кабинку». Заперла дверь на внушительного вида засов и, быстро одолев щеколды, распахнула окно.

Сомнений не осталось. Никаких! Как убегать, куда убегать — всё было не важно.

Я встала на унитаз, с него перебралась на подоконник и прыгнула. Тут же пригнулась и, радуясь отсутствию каблуков, поспешила вдоль дома к далёкому кованому забору. Он отделял территорию особняка от примыкавшего парка, и я даже не сомневалась, что смогу перелезть.

Слуг на горизонте не было. Если кто-то меня и видел, то тревога не поднималась. Но когда я очутилась возле забора, увидела острые кованые пики наверший, стало страшно. Тут-то и прозвучало:

— Ну, наконец-то! Алексия, сколько можно ждать?

— А?

Я даже завизжать не смогла. Не знаю почему. Видимо Бертран с его планами был страшнее. Внезапный рывок вверх, на добрых три метра, я перенесла почти спокойно. Когда неведомая сила перетащила через забор, и я вдруг начала падать, то сердце ёкнуло. К счастью, мне и здесь удалось промолчать.

— Молодец! — неожиданно похвалили меня.

Кто-то. Какой-то человек. Замотанный в серый плащ, и поймавший меня в последнюю секунду.

Я моргнула, и рядом проявился второй человек — тоже серый, но какой-то менее заметный. Словно размытый. То ли есть, то ли его нет.

— А… — всё-таки начала я, но…

— Бежим! — рявкнул первый, и сорвался с места довольно бодро.

Меня накрыла голодная слабость, недавние волнения тоже видимо сказались — я реагировала на происходящее в целом спокойно. Обвила руками шею то ли спасителя, то ли похитителя, прижалась так, чтобы не выронил, и прикрыла глаза.

Побег через небольшой парк закончился запихиванием меня в закрытую, лишённую опознавательных знаков карету. Второй человек, который всё это время бежал рядом с первым, запрыгнул вслед за мной и крикнул вознице:

— Гони!

Ещё миг, и карета не просто тронулась — сорвалась с места, словно круп лошади прижгли раскалённым железом. Я набрала побольше воздуха и выдохнула в лицо замотанного во что-то серое «второго»:

— Ты кто?

— Я? — поразился собеседник. — Алексия, ты вообще в себе?

* * *

— А потом она спрашивает: ты кто? — вещал парень, которого, как я теперь знала, зовут Артур.

Высокий. Симпатичный. Аристократ.

— Меня тоже не узнала! Представляете? — радостно сообщал другой. Помз. — Я её, значит, выдернул, пройдя по самому краешку защиты, поймал, а она только глазами хлопает. Мол, впервые вижу.

Помз тоже был аристократом. Выше, чем Артур, но смазливой мордашкой создатель не одарил.

Третьим героем миссии по спасению «девицы в беде» являлся «возница», его звали Нэйлзом. Из примечательного, Нэйлз был рыж, и рыжина такая, что понятно без слов.

Но плевать! Родство Нэйлза и Дрэйка никакого значения не имело. Здесь и сейчас я просто отмокала от пережитых приключений. Лежала на видавшем виды диване, в стороне от всей компании, и пила пятую чашку чая. И доедала двадцатый, наверное, бутерброд.

А в паре метров от меня, в гостиной приютившего нас подозрительно-неблагополучного дома, расселись человек двадцать. В основном парни. Девчонок, если не считать меня, было всего три.

Выглядело сборище занятно — молодые, разномастные и, невзирая на попытки демонстрировать брутальность, по-благородному утончённые. А вот пространство напоминало базу панк-группы — мебель побитая, окна зашторены, на стенах, прямо поверх обоев, граффити разной степени кривизны.

Как поняла, здесь обитала местная андеграунд-тусовка, и Алексия Рэйдс имела к ней какое-то отношение.

Народ набился в гостиную уже после того, как явились мы. Помз произвёл некие манипуляции со стоявшим в углу кристаллом, и спустя полчаса в дом потянулись люди. Один за другим.

Все были возбуждены и рады, меня искренне поздравляли с побегом, а я общаться пока не спешила. Только поесть попросила, потому что уже не могла.

Теперь наблюдала и, опять-таки, переваривала информацию. Моё прибитое состояние было очевидно, поэтому меня не торопили, но в какой-то момент Артур не выдержал, повернулся и спросил:

— Так