Пироженку? Ваше Снежейшество! - Татьяна Гуськова

Я оглядела наполовину обледеневшую комнату.

Дверь закрыл и запер управляющий с поклонами и извинениями.

Я к тому времени уже укуталась одеялом, не готова я всем подряд демонстрировать свои прелести.

Дух внутри радостно кувыркался, словно все происходящее доставило ему небывалое удовольствием. Ну я и подрядила его снова зарядить грельник на полную и просушить комнату. Все оттаяло и испарилось почти мгновенно, кое-где, правда, на обивке стен остались разводы, а ткань вспучилась, да воздух в комнате стал излишне влажный, но это ничего, это даже полезно.

Думала, что всю ночь буду переживать, не спать. Но какое там. Стоило улечься в постель с учебником магии, было так тепло, что я даже одеялом укутываться до ушей не стала, так ноги только укрыла, открыть книгу на том месте, где остановилась… Я прочитала пару абзацев и уснула, да так крепко, что мне совсем не помешал не потушенный светильник.

Приснилась мне квартира родителей. Я была в ней совершенно одна. В легкой дымке было видно только центр, а то, что обычно охватывало периферическое зрение, скрывал белый туман. Я сидела на диване и просто смотрела в стену. Не знаю уж, что там заинтересовало Айдиру, может, узор на обоях, но смотрела она долго. Потом встала, вышла в прихожую. Немного путаясь, надела верхнюю одежду, отперла дверь и вышла. «Ключи!» взвыла я в голове Айдиры, но она меня не услышала. Дверь в квартире родителей защелкивалась автоматически. А эта дурында не взяла ни ключей, ни телефона. Но Айдиру это, кажется, не волновало. Она просто вышла, не обратив внимания, что дверь захлопнулась за ее спиной.

Лифтом моя заместительница пользоваться не стала, пошла пешком по лестнице. Идти ей пришлось довольно долго. Выйдя из подъезда, Айдира просто стояла, глядя на редкий падающий снежок. Недавно была оттепель, снег с улиц смыл дождь. Видимо, было тепло, потому что, падая, снег тут же таял.

Налюбовавшись, Айдира побрела куда-то. Неужели беднягу так шибануло этим обменом, что у нее крыша поехала?

Она успела пройти вдоль длинного дома родителей и завернуть за угол, как кое-что привлекло ее внимание. На дорожке стоял мужчина, в одной руке он держал телефон, а в другой — поводок шлейки. Только выгуливал он не собаку, а огромного серого котищу с кисточками на ушах. Кажется, эта модная сейчас порода называется мейн-кун. Хозяин, насмотревшись в экран, сунул телефон в карман, кот же продолжал деловито нюхать какие-то кусты.

Увидев, что неподалеку стоит женщина и пялится на его питомца, мужчина что-то сказал. И тут я его узнала, до этого Айдира в основном смотрела на кота, и лица хозяина я не могла разглядеть. Это был сосед моих родителей, я даже не знала, что у него есть такой кот. Сосед этот мне никогда не нравился, был он высок, худ, вечно носил какую-то бесформенную одежду, длинные неухоженные волосы собирал в небрежный хвост.

Не знаю, что ответила Айдира, но он вступил на газон и взял недовольного таким самоуправством кота на руки, после подошел к ней. Моя заместительница протянула руку и кот с интересом обнюхал пальцы, забавно шевеля носом. Даже тыкнулся в кожу, потому что Айдира чуть-чуть отдернула руку. Впрочем, тут же запустила пальцы в длинную шерсть.

Айдира наглаживала кота, о чем-то говоря с соседом. Не знаю, о чем они договорились, но к дому пошли вместе. Потом Айдира зашла к соседу в квартиру. Мне было немного любопытно. У соседа оказалась однушка с хорошим ремонтом в стиле хайтек. В него прекрасно вписывался мощный компьютер с тремя большими мониторами. Больше ничего интересного в комнате не было, сиротская полуторная кровать, аккуратно заправленная скучным, серым покрывалом. Да, еще был роскошный комплекс для кота с лазалками, домиками и когтеточками. Туда зверюга и отправилась, когда ему помыли и вытерли лапы.

Сосед еще что-то спросил у Айдиры, они вышли вместе, безуспешно подергали дверь родительской квартиры, потом он позвонил кому-то и сделал успокаивающий жест.

Что было дальше, я не видела. Внезапно картинка исчезла, а я поняла, что проснулась. В комнате было светло, вот только светило не солнышко в окно, а забытый на столике непогашенный светильник.

Служанки ко мне не явились, да и к завтраку меня не пригласили. Я сама умылась, сама переоделась, сама застелила постель, потом уселась перед зеркалом, чтобы привести в порядок волосы. Вдруг муж решит навестить, я должна быть во всеоружии.

Ключ в двери повернулся, но появился не мой супруг, а всего лишь Сана с подносом. Она поставила его на столик у кровати, поклонилась и ушла. Даже не сказала ничего. В замке вновь повернулся ключ, опять меня запирая.

Я даже сказать ничего не успела, не то что остановить служанку.

Из любопытства я подошла и посмотрела, что мне принесли на завтрак. В подставке стояло яйцо, в глубокой тарелке дымилась пшенная каша с изюмом, на которой плавала лужица растаявшего сливочного масла. Еще было несколько каких-то то ли тефтелек в панировке, то ли котлеток и булочка из слоеного теста в ореховой обсыпке. Нисколько все это не походило на вчерашний легкий завтрак для благородной дамы. Но есть я не стала, хотя от аппетитных запахов в животе голодно заурчало. Подошла к двери и замолотила в нее кулаками.

— Выпустите меня! Отоприте!

Иногда я прекращала долбить и прислушивалась, какая реакция на мои действия, но за дверью было тихо. Когда отбила кулаки, и руки устали, стала долбить ногой, сначала правой, потом левой. Наконец, за дверью послышалась какая-то возня, а потом дрожащий голос управляющего сказал:

— Мэлисса, мы не можем пойти против хозяина. Пожалуйста, угомонитесь!

— Ах так! Тогда я объявляю голодовку! Больше не буду есть! Никогда! И умру тут! Тогда ваш хозяин раскается! Но будет уже поздно!

Какую же чушь я несу!

Я принесла стул, установила его поближе к двери, села к ней лицом и начала:

— Свободу по-пу-га-ям! — орала я. — Свободу! — не знаю, почему это пришло в голову, потом я еще запела: — Пусть всегда будет солнце! — из этой песни помнила я только припев. Его и крутила, пока не надоело. Еще и голос у Айдиры оказался очень приятным и музыкальным, а главное — сильным. Куда там попугаю Кеше из мультика. Самой себя приятно слушать.

Потом переключилась на Пушкина нашего, Александра Сергеевича. «Сижу за решеткой в темнице сырой» я вспомнила и пропела целиком. «Владимирский централ, ветер северный» решила не петь, чтобы совсем не палиться. Зато вспомнила