Изъян - Алекс Джиллиан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разогрев еду и налив кружку зеленого чая, я усаживаюсь за стол и открываю ноутбук. Пока утоляю первый голод, рассеянно пролистываю ленту новостей и проверяю почту. Мысли в это время витают где-то далеко или скорее близко — за дверью супружеской спальни, а потом возвращаются к еще более опасной теме. Решительно отставив тарелку в сторону, я захожу в чат с Алиной и щелкаю курсором мышки на входящее сообщение. Пальцы слегка дрожат, в горле сохнет, но острого страха нет. После «откровенного разговора» с мужем все эмоции словно приглушены.
Алина_Рокс42: Вит, я по поводу центра, который мы обсуждали. Мне удалось договориться. Если, конечно, ты не передумала)
Вита31: Не передумала. Где? Когда?
Алина_Рокс42: Завтра вечером сможешь вырваться? К семи часам надо быть там.
Вита31: Смогу. Адрес сбросишь?
Алина_Рокс42: Давай я лучше тебя заберу? Без пропуска тебя на территорию не пропустят.
Вита31: Отлично, так даже лучше.
Алина_Рокс42: У тебя все в порядке?
Вита31: Не совсем, снова поцапались с мужем.
Алина_Рокс42: Значит, завтра будет что обсудить) Кстати, у тебя проблем не будет, если ты задержишься на несколько часов?
Вита31: Не будет. Он завтра уезжает в командировку.
Алина_Рокс42: Ого, надолго?
Вита31: На десять дней.
Алина_Рокс42: Отлично, как раз успеешь вникнуть в суть и освоиться. Скидывай локацию, где тебя забрать, и готовься к изменениям. Нас ждут великие дела!
Глава 10
«Страх — это голос истины, который слишком долго заставляли молчать.»
— из Катехизиса Ordo Simetra
Ева
Утром я просыпаюсь не от сигнала будильника, а от бодрящего аромата кофе, навязчиво просачивающегося в тягучий сумрак сна. Стоит только открыть глаза, он мгновенно рассеивается, как туман над рекой, не оставив даже крупиц воспоминаний.
Я заторможено обвожу взглядом знакомую обстановку, плавающую в розоватой рассветной дымке. Робкие солнечные лучи заползают в гостиную сквозь щель между плотными шторами, отбрасывая на стены дрожащие бледные тени. Ленивую утреннюю тишину разбавляют звуки шагов, доносящиеся с кухни.
Потянув затекшие мышцы, я отбрасываю в сторону плед и опускаю ноги на прохладный пол. Нашарив тапочки, ныряю в них ступнями, одергиваю мятую футболку и провожу пальцами по спутанным волосам, бросая взгляд на кофейный столик, где рядом с открытым ноутбуком дымится кружка с американо. Внезапное раздражение накатывает удушливой волной, вытравливая встрепенувшееся было чувство вины. Гашу его в зародыше, сожалея только о том, что проснулась раньше отъезда мужа.
До спальни я вчера так и не добралась и вырубилась прямо на диване. Понятия не имею, что думает по этому поводу Александр и думает ли вообще. И самое поразительное — мне абсолютно безразлично, как он отреагировал на то, что я променяла супружескую постель на мегамодный, но жесткий и неудобный диван. Если ему можно меня игнорировать, то почему я должна постоянно переступать через себя и играть роль понимающей удобной жены? Хватит подстраиваться под его поганый характер. Не хочу и не буду. И пожеланий удачного полета он тоже от меня не дождётся. Не заслужил.
Черт, до сих пор не укладывается в голове наша вчерашняя ссора. То, как он кричал, матерился, угрожал… Да, именно угрожал. Мне не послышалось.
«Ты хотела выброса эмоций? Ну и как тебе? Понравилось? Хочешь повторить?»
Нет, эти слова невозможно понять двояко. Он намеренно давил, загонял в угол, запугивал, выводил из зоны комфорта. И я отступила, черт возьми. Как обычно дала заднюю. Сдулась.
Трусиха! Размазня!
Уверена, что именно такой он меня и считает.
Где-то глубоко внутри поднимается злость и потребность возразить, но быстро гаснет, так и не достигнув пика. Саша слишком хорошо знает, куда давить, чтобы парой фраз обрушить мою защиту. И чем активнее я сопротивляюсь, тем плотнее сжимаются тиски. Вчера мы определённо перешли на новый уровень. Какая ступень меня ждет дальше — боюсь даже предполагать, но почему-то в памяти всплывает бредовое предупреждение участницы форума про мусорные мешки…
Или не такое уж бредовое?
Настроив себя на воинственный лад, уверенной походкой направляюсь на кухню. Ударивший в нос запах подгоревшей яичницы и пережаренных тостов заставляет слегка сбавить шаг и недоверчиво принюхаться.
Даже в спешке муж никогда не испортил бы завтрак. Ни свой, ни тем более мой. Слишком аккуратен и щепетилен, чтобы допустить хоть малейший промах. И черный кофе в чашке… Саша знает, что утром я предпочитаю с молоком. Недопустимый, невозможный просчет.
Увидев колдующего над плитой отца с перекинутым через плечо вафельным полотенцем, я растерянно застываю в арке. А вот и ответ на атакующие мозг вопросы.
— Доброе утро, милая, — обернувшись через плечо, бодро приветствует меня отец, перекладывая на тарелки резиновую на вид глазунью.
— Ничего, что я тут немного похозяйничал?
Недовольно поджимаю губы, но по привычке молчу. Вообще, с некоторых пор я против любых несанкционированных вторжений на мою территорию. И насчет ключей… Надо бы их аккуратно забрать, но как это сделать, не повздорив еще и с папой?
— Откуда ты взялся так рано? — нахмурившись, я быстро прохожу к столу. Резко отодвинув стул, сажусь. — И где Саша?
— Уехал. Буквально пять минут назад. Вы немного разминулись, — поясняет отец, поставив передо мной тарелку и положив рядом приборы. — Он опаздывал, не успел приготовить завтрак.
— Саша никогда не опаздывает, — глухо резюмирую я. — И всегда все успевает.
— Ева, тебе стоило встать пораньше и проводить мужа, — неожиданно заявляет отец, глядя на меня с неприкрытым упреком. — Он улетел надолго. Нехорошо так…
— Пап, мы сами разберёмся что хорошо, а что не очень.
— Почему ты спишь в гостиной? Поссорились?
— Это не твое дело.
— И вчера не приехала, когда услышала, что Саша у меня, — продолжает папа, словно не замечая моего раздражения. — Что у вас происходит? Я его сто лет таким расстроенным не видел. На нем лица не было.
— Все у нас нормально, — отрезаю я, слабо представляя своего мужа «без лица».
— А я вижу другое, — с упрямой настойчивостью возражает папа. — Ты вся колючая, как ежик. Он на взводе…
— Ты так и не сказал, зачем приехал в такую рань, — резко перебиваю отца, пристально рассматривая родное лицо.
На языке крутится совсем другой вопрос, который не могу задать вслух, иначе придется признаться, что я была в его квартире, видела следы бурной пьянки и кое-что забрала…
Надеюсь, он
