Ошибка разбойника - Диана Шмелева

— Думаю, наш злодей вправду хочет жениться на сеньорите Рамирес, но идальго не отдаст дочь разбойнику.

— Ох уж эти дворянские штучки… — проворчал Роберто, но спорить не стал.

— Я позову его на встречу сюда от своего имени, — продолжал сеньор Мендес.

— Хм… он вас знает в лицо?

— Нет, но у меня с собой его собственноручное прошение, которое якобы затерялось в Сегилье. Неспроста затерялось, герцог считает — льготы мелким владельцем не надо предоставлять, особенно обычным крестьянам, а следует конфисковывать землю и передавать объединённые участки представителям знати. После эпидемии было несколько таких случаев.

— Вот чернильная душа!

— Я хочу сказать, что сеньор Рамирес человек образованный и производит на людей впечатление.

Хотя стемнело уже, заговорщики не стали тянуть, и Пабло отправился в Хетафе вместе с посланием сеньора Мендеса. Часа через полтора нетерпеливо поджидавшая в старом доме троица увидела в свете звёзд фигуру приближавшегося подельника, а за ним уверенной походкой шёл человек, на которого заговорщики возлагали свои надежды. Идальго взял с собой пса и ружьё. Войдя в дом, пожилой дворянин кивнул вскочившим навстречу ему заговорщикам и спросил, не выдавая никаких чувств:

— Вы хотели со мной поговорить, господа. Сеньор Мендес? — догадаться, кто из присутствующих казначей, было несложно.

— Да, — с поклоном ответил чиновник, предложил сесть и начал разговор первым. — Сеньор Рамирес, вы знаете, что дон Стефано Аседо дель Соль вскоре займёт пост королевского ревизора?

— Он мне рассказывал.

— Дон Стефано интересуется вашей дочерью.

— Просил её руки, но был взбудоражен небольшим происшествием в Хетафе, поэтому я не дал согласие на ухаживание, а посоветовал ему немного подумать. Он гораздо знатнее и богаче, чем моя дочь.

Идальго говорил совершенно спокойно, как об обыденном, а заговорщики переглянулись. Понять, одобряет сеньор Рамирес этог брак или нет, по его ответу они не смогли.

— Сеньорита Инес расположена к кабальеро? — вступила в разговор камеристка.

Разумеется, узнав давешнюю гостью Хетафе, пожилой дворянин не счёл нужным упоминать о её визите в селение, а на вопрос ответил бесстрастно:

— Я не стану обсуждать чувства дочери.

Роберто разговоры издалека надоели, и он сказал грубо, но недвусмысленно:

— Вы отдадите её за разбойника с большой дороги?

Переведя взгляд на глядевшего исподлобья мужчину, идальго посмотрел так же прямо и произнёс:

— Рассказывайте, зачем позвали меня, как есть и без обиняков.

— А вот расскажу. Семь лет его знаю. Я и сам разбойник, случайно встретились, и он у нас главарём стал. Ловко выкручивал, а теперь покончить с разбоем решил, должность, значит, занять. Кто ему лишний, он всегда умел на тот свет отправлять, я вот и думаю — мне он при себе место оставит, или я ему буду лишним.

Кивнув, не выказывая ни доверия к рассказу, ни сомнений в словах Роберто, идальго спросил:

— Вы, сеньор Мендес?

— В Сегилье воруют, как не в себя, самые высокопоставленные лица. Губернатор дону Стефано обещал должность, когда финансовыми делами города занялся инквизитор. Я давно научился складывать два и два: его светлость рассчитывает на противодействие королевского ревизора расследованию воровства. Cеньор дель Соль не из тех, кто станет действовать бескорыстно или за одно только жалование. Полезных ему людей герцог старается не выдавать, но для дона Стефано я не его человек, да и своих он…

— Боитесь, что вас объявят главным казнокрадом Сегильи? — сразу уловил суть отставной лейтенант.

— Да.

— Вы, сеньора?

Кончите казалось, что она хорошо себя держит в руках, но когда внимательные глаза идальго обратились к ней, она не выдержала:

— Он негодяй! Угрожал моему сыну, заставил шпионить за знатью и спать с ним! — женщина всхлипнула.

Может быть, ей показалось, что на бесстрастном лице дворянина мелькнуло сочувствие, но камеристка быстро успокоилась, а идальго обратился к последнему — к Пабло.

— Вы похожи на моряка. Знали капитана Аседо во времена каперства?

Ответ был кратким:

— Пиратства…

Бывший матрос заговорил, путаясь в словах и учащённо дыша. Идальго старался не выдавать ни намёка на чувства, но подробности гибели несчастных служанок заставили его лицо потемнеть. Руки напряглись, зубы сжались, и заговорщики поняли — дворянин верит каждому слову. Но рассказ Пабло об играющих детях сеньор Рамирес быстро прервал:

— Вы сможете подробно описать сеньору де Молино?

— Капитаншу-то? Совсем не помню её… А вот служанку…

— Нападение на «Эспаньолу» с ваших слов дону Стефано не вменить. Нужно ждать возвращения капитана Морено…

Затем идальго окинул взглядом притихших за столом людей и сказал:

— Я должен спасти дочь от этого человека, даже брак с ним — бесчестье. Что вы хотите от меня? Постойте… я ведь хорошо знаком с доном Бернардо Альмейдой, вы поэтому решили мне всё рассказать?..

Ответом были кивки, а идальго посмотрел на Роберто:

— Вам грозит виселица, если попадётесь властям.

— Я всё расскажу. Как, что и где грабили, где добычу хранили, как скупщикам краденого передавали. При обысках найдут… как это… вещественные доказательства. А вы коменданту скажите, чтобы забыл обо мне. Не хочу помирать я, тем паче на виселице. Выгорит дело — уеду и больше никогда обо мне не услышите, а ваша дочка будет другого мужа искать.

Впервые за вечер пожилой дворянин усмехнулся.

— Дон Стефано принял меры, чтобы я не мог увезти дочь из Хетафе. Как я понимаю, для вас это не препятствие. Я напишу дону Бернардо, а вы нам устроите встречу.

— Только вы не того этого… — мрачно прибавил Роберто. — Чтоб один комендант был!

— Этого обещать не могу, но обещаю — он вас не тронет.

— То есть я, значит, должен по-вашему, — Роберто заволновался, — прийти как есть, а комендант со своими стражниками? А с чего он меня не арестует? Что ему помешает?

— Моё слово, — идальго говорил так же спокойно, но все почувствовали — перед ними сейчас дворянин, выше жизни ценящий честь.

Подручный разбойничьего главаря всё ещё сопротивлялся:

— Знаю я! Кто распинается, что ему нужно верить, тому ни на грош веры!

Лицо идальго преобразилось. Он посмотрел на разбойника, улыбаясь немного грустно:

— Дельно сказано. Мне жаль, что я ничего, кроме своего слова, не могу вам предложить.

Заговорщики переглянулись. Казначей боялся, но не отступал, Кончита была полна решимости, а бывший матрос смотрел на пожилого сеньора с затаённой надеждой, как на священника. Последним сдался Роберто.

— Будь по-вашему.

46. Ловушка

Временно исполняя обязанности начальника городской стражи, дон Бернардо Альмейда был погружён в дела о разбое. Он не знал, когда освободится от ответственности, обычно не возлагаемой на коменданта крепости.

Незадолго до того часа, когда примерный семьянин поднимался ужинать