Развод. Мусор вынес себя сам - Каролина Шевцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В груди что-то обрывается. Неужели это я? Такой меня видят люди? Такой меня видит Боря? Или я просто приятгиваю дурацкую картинку к тому, что разрывает меня изнутри?! - Что ты видишь, Аниса? - настаивает Лиза. - Принимаешь этот дар? Дар. Это слово становится последней каплей. - Нет! - вырывается у меня крик, резкий и хриплый. - Не принимаю! Ничего я не принимаю! Я швыряю карту на пол, как будто она обожгла мне пальцы. Та падает изображением вверх, и старуха на ней продолжает смотреть на меня с немым укором.
Я вскакиваю так резко, что у меня кружится голова. Не смотрю ни на кого. Просто бегу. Ноги сами несут меня к выходу, обходя растерянных богинь.
В раздевалке я срываю с себя эту неудобную, пахнущую ладаном одежду для йоги. Дрожащими руками натягиваю свое платье и пальто и выскакиваю на улицу, громко хлопнув дверью на прощанье.
Холодный октябрьский воздух обжигает лицо. Я делаю жадный глоток. Только сейчас понимаю, как мне не хватало этого - просто дышать. Кажется, что я провела в том аду целую вечность, а на самом деле прошло всего пару часов, не больше. Некоторое время я стою возле здания, где расположился женский клуб, даю себе возможность успокоиться. Не хочу в таком состоянии садиться за руль.
Я так торопилась, будто боялась, что Лиза спустит с поводка своих комнатный богинь и те кинутся за мной, тявкая на все голоса. Но это, разумеется, не так. Никто не станет меня возвращать. Уверена, они сделают вид, что вообще не заметили мой побег.
Я застегиваю пальто и уже готова шагнуть к переходу, так как припарковала машину на другой стороне дороги, как чья-то рука мягко, но настойчиво хватает меня за локоть.
Оборачиваюсь - Лиза. Без верхней одежды, в легком бежевом платье в пол, которое было на ней в начале нашей встречи. Дышит часто, пар вырывается изо рта белым облаком.
- Аниса, подождите, пожалуйста. - говорит она, и ее голос дрожит. Не то от холода, не то от волнения. - Я не могу отпустить вас вот так.
- Все в порядке, я просто вспомнила, что утюг не выключила дома.
Она смотрит так, что мне сразу становится стыдно за свое вранье. И за неуместный юмор.
- Давайте обсудим все, что случилось. Я знаю чудесный реторан недалеко отсюда, там тихо и никто нам не помешает.
- Да нечего тут обсуждать...
- Есть, - строго обрывает меня Лиза. – Знакомство с собой бывает сложным, и иногда в этом нужен проводник, как я. Сегодня вы увидели себя другую, увидели, как могут жить другие женщины, и вы, испугались. Это нормально, не нужно стыдиться этого. Так что, уделите мне несколько минут?
Наверное она заметила сомнение на моем лице и поняла, что я не хочу сдаваться. Потому что иначе как манипуляцией ее слова я назвать не могу:
- Аниса, решайте скорей, пожалуйста. А то здесь так холодно.
Она показательно обхватывает себя руками, а я… сдаюсь. Ругаю себя страшно, но зачем-то иду в ресторан вслед за этой девочкой.
Глава 6
В этом ресторане было… громко! Стук ножей о тарелки, голоса, музыка, предательское урчание собственного желудка. Последнее беспокоит больше всего. Я так нервничала перед сегодняшней встречей, что даже не позавтракала, и вот результат. Когда официант ставит передо мной тарелку с салатом и еще одну - с горячим, я готова расплакаться от счастья.
И вместе с тем от тоски, когда он же приносит Лизе кофе. Крошечную чашечку эспрессо. Черного и без сахара. Она обхватывает ее тонкими пальцами, и кажется, что может наесться одним только видом этого напитка. Я чувствую, как краснею. Мой аппетит вдруг видится мне таким грубым, таким приземленным на фоне ее воздушной, кофейной аскезы. Прячу руки под столом. Хочется сделать вид, что вся эта еда случайно оказалась передо мной. - Вы можете есть, не стесняясь, - милостиво разрешает Бернадская. – А я пока ненадолго уйду в себя, и подумаю, как именно смогу вам помочь.
Вилка повисает в воздухе вместе с моей отпавшей вниз челюстью. Я смотрю на Лизу и пытаюсь понять: она правда вот такая вся из себя на голову… просветленная? Или это гениально продуманный образ? Но даже если это игра - она играет безупречно. С таким ореолом спокойствия и уверенности, что мне и не снилось.
Лиза делает небольшой глоток кофе и ставит чашку обратно.
- Аниса, дорогая, - голос у Бернадской низкий, бархатный. - Женщина - это сосуд. Сосуд божественной энергии. И ваша задача - наполнить его светом, чтобы потом этим светом мог напиться ваш мужчина. Он должен видеть в нас не просто спутницу, а источник своей силы, свою музу, свою… Она закидывает голову, подбирая слово.
- …свою Богиню.
Ну, разумеется. Кого же еще? Я вяло ковыряю вилкой салат, чувствуя себя не сосудом, а дырявым корытом. - А ваш мужчина, Аниса? - ее взгляд становится пронзительным. - Он видит в вас Богиню? Он питается вашей энергией? От этих слов я чуть морсиком не подавилась. Откашлявшись, торопливо вытираю рот салфеткой.
- Знаете, Лиза, мой мужчина в последнее время в основном питается заготовками из морозилки. – пытаюсь отшутиться я.
Но шутка неуместная,
