Девочка и тюрьма. Как я нарисовала себе свободу… - Людмила Владимировна Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После отбоя она ненадолго ложится, а потом снова встает у двери, пугая всех «ночных жителей» своим привиденческим видом. Так проходит пара дней. Пока она маячит у двери днем, на нее время от времени кто-нибудь да натыкается – места в камере не так уж и много! А потом мы замечаем, что она сама намеренно задевает проходящих мимо. Большинство не реагируют. Но вот кто-то роняет посуду. Начинается ор: «Ты чего толкаешься!» Та в ответ вцепляется в горло. Крики, вопли, дерущийся клубок. Барабаним в дверь: «Дежур! Дежур!» На авансцене появляются люди в форме. Барышню выводят из камеры. Занавес. Обратно ее уже не заводят…
Привели как-то другую девочку, и она поначалу вела себя вполне вменяемо. Поэтому я даже узнала ее имя – Вика. Ей было лет двадцать – очень симпатичная, с аккуратной стрижкой. Она быстро подружилась с нашей так называемой «молодежью», то есть с группой общительных девчонок, которые любили приветить у себя кого-то новенького и интересного.
Я, как и все «взрослые», даже не обратила на нее поначалу никакого внимания. Ну очередная новенькая малявка, ну и что?..
И вот возвращаюсь я как-то с выезда. На «сборке» ко мне подходит эта Вика. Ее тоже куда-то вывозили. Здоровается. Я ее едва вспоминаю. Ах, да, мы же из одной камеры! Начинаем болтать, чтобы скрасить многочасовое ожидание. Вернее, болтать начинает Вика. И она рассказывает такое, от чего все моя усталость и сонливость мгновенно улетучиваются.
Она начинает с того, что очень тоскует и скучает по своей бабушке, которая единственная из всей семьи ее любила. По щекам Вики текут слезы.
– Ну успокойся, вот возьми… – даю ей салфетку.
– Я никогда себя не прощу за то, что сделала!.. Но я не виновата!
– А что ты сделала?
– Я… убила бабушку.
– Что?..
– Сковородкой. Я ее забила сковородкой… Но я думала в тот момент, что это была не бабушка, а инопланетянин! Он светился в темноте!.. И голос мне говорит: «Сделай это! Сделай это!» И я сделала!.. Но я же ее любила больше всех на свете! Мне нет прощения!..
Господи, думаю, она же не разыгрывает меня? Вроде нет. Вот сидит и искренне горюет. И вроде нормальная девушка такая, ухоженная, с грамотной речью. Пытаюсь понять, что же произошло на самом деле? И Вика рассказывает, что оказывается, она употребляла «спайсы». Синтетические наркотики. И что следствие вменяет ей убийство из корыстных целей. Вроде как ей не хватало на дозу, она стала просить деньги у бабушки, та не давала, вот Вика и прикончила старушку… сковородкой.
– Слушай… Тебя, скорее всего, глючило – из-за этих спайсов! Ты действительно не осознавала, что делала. Это же страшный наркотик! Я видела ролики в интернете, как от спайсов плющило людей – жуткое зрелище!
– Но я лишь пробовала! Пару раз. А потом нет. И я месяц точно была чиста…
– Хм… Так что же случилось? Это же ненормально – так поступать с любимым человеком – ни с того ни с сего? Ты говоришь, что больше всех любила бабушку, почему же тогда так вышло? Если не спайсы, то что?
– У нас дома испортилась проводка, и меня ударило током – я даже сознание потеряла! Я думаю, что меня стало глючить из-за удара током.
– Вполне может быть, вот и факт в твою пользу! А это кто-то может подтвердить?
– Да, у нас отключилось электричество, и приходили из ЖЭКа…
Вика не прекращает рыдать и говорит, что на самом деле ей все равно, что с ней теперь будет, ведь ее любимую бабушку уже не вернуть! Пусть ее обвиняют, в чем хотят и делают с ней, что хотят…
Я задумалась. Осознано или же нет действовала Вика – под спайсами или без – в любом случае она совершила дикий поступок. Я даже не хотела представлять себе, что такое нужно сотворить со сковородкой этой хрупкой барышне, чтобы та стала орудием убийства? У меня перед глазами вставали кадры из сериала «Американская история ужасов», и нормальности услышанному это не добавляло.
Однако самое логичное – это то, что следствие право: Вика, скорее всего, находилась под кайфом, а сейчас, протрезвев, по-настоящему горюет о любимой бабушке. Но наркозависимость – это тяжелая болезнь. И кто виноват в ее зависимости? Вопрос…
Я так и сказала Вике, что объективно рассуждая, факты таковы:
– Под чем бы ты ни была в тот момент – сейчас ты однозначно в здравом уме и твердой памяти… Если ты хочешь свалить все на наркотики или на удар электричеством, то тебе нужно действовать соответственно…
– А как же бабушка? Разве я не должна заплатить за то, что сотворила?
– Ну думай сама… Тебе лучше знать, чего бы для тебя сейчас хотела бабушка. Она же тебя очень любила, разве нет?..
Через пару часов нас подняли в камеру. А на следующий день я почти забыла этот разговор – хватало и своих забот. К тому же история Вики, несмотря на чудовищность, была далеко не единственной чудовищной историей, что мне доводилось тут слышать.
Однако уже в тот же день Вика напомнила о себе. И мне, и другим обитателям 107-й пришлось обратить на нее пристальное внимание. Так как ее поведение кардинально изменилось! Сначала она в пух и прах рассорилась со своими новыми подружками. Еще вчера они все сидели вместе, болтали и хихикали. А сегодня в адрес Вики раздаются крики: «Не смотри на меня! Чего вытаращилась! Ненормальная!» Видимо, Вика сделала или сказала нечто такое, что хорошенько всех напугало.
…Глубокая ночь. Люди давно затихли, спят. И вдруг раздается громкий смех. На всю камеру! Смех не прекращается. Все просыпаются, начинают озираться – в чем дело? А это – Вика, лежит себе и хохочет во все горло!
Что тут началось! Ее пытаются утихомирить – мол, ты мешаешь, угомонись! Успокойся по-хорошему! Возле постели Вики собирается порядочная толпа. Особенно горячие барышни начинают угрожать, что заткнут эту Вику нафиг, если не замолчит сейчас же. Кто-то лезет дать Вике тумака. Ракият пытается всех успокоить.
Все заканчивается, когда в корму заглядывает дежур:
– Это что за собрание? А ну все легли!
Вика замолкает, все быстренько разбегаются по местам.
На следующий день Вика
