Красный бубен - Олег Владимирович Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конечно-конечно, – сказал Дегенгард бодро, – сейчас мы вам, Михаил, все покажем. Но прежде, по закону гостеприимства… – Он пощелкал по горлу.
Хмурое лицо тракториста разгладилось. Мишка снял с головы кепку, вытер ею рот и сказал твердо:
– Вообще-то, я тут не за этим. Но русскому обычаю противостоять не стану, как православный.
Георгий Адамович смешал Мишке-трактористу водку и эликсир в стакане.
Коновалов посмотрел стакан на свет, давая понять, что его одним стаканом не купишь, опрокинул его в рот и громко поставил. Раиса пододвинула тарелку с салом. Мишка отодвинул:
– После первой не закусываю.
Георгий Адамович обрадовался, что все получается как в кино.
После второй Мишка швырнул на стол кепку и закурил:
– Ну, рассказывай теперь, чем вы тут занимаетесь и почему у вас дым из трубы черный валит?
Дегенгард подпер голову:
– Шины жжем.
Коновалов икнул.
– Чего?
– Шины. Сажа вылетает через трубу и, оседая на огороде, привлекает лучи солнца, что позволяет выращивать чудо-урожай. – Георгий Адамович положил на стол гигантскую морковь. – Из остатков шин мы делаем сверхпрочные чудо-презервативы и надеваем их на чудо-огурцы.
– За…зачем? – спросил Коновалов.
– Чтобы уберечь чудо-огурцы от атмосферных осадков.
Коновалов свалился под стол.
Дегенгард наклонился, поднял ему пальцем веко и спросил:
– Как тебя зовут?
– Мм, – замычал Мишка. – Не помню.
– А как меня зовут?
– Кого?
– Меня.
– Кого – меня?
– Где ты живешь?
– В манде…
Дегенгарды вывели Коновалова за ворота. В кустах сидели люди и наблюдали.
5
Больше им никто не мешал. Работа шла полным ходом.
Однажды ночью, когда они колдовали над ретортами и тиглями, воздух вдруг потемнел, сгустился, переливаясь всеми цветами, в нем проявилась неясная фигура. Призрак вспыхнул и исчез. В воздухе запахло селитрой.
– Ч-ч-что это? – присела Раиса.
– Не знаю… Может, показалось…
– Обоим?
– Что ж такого? Как в пустыне мираж…
Георгий Адамович полистал книгу, но ничего про призраков не нашел.
Ему приснился сон.
Он стоял на крыше сарая и ждал излучения, которое должно было вот-вот начаться. В руке – кусок гигантского огурца, нарезанный как арбуз. Рядом Раиса. У нее длинные зубы, она перекусывает ими провода, чтобы свет не мешал наблюдать излучение.
– Вот так зубы у тебя выросли! – Он выплевывает огуречное семечко.
– На себя посмотри. Ты похож на бобра!
Георгий Адамович трогает рот. Зубы у него не меньше.
– Перебор. Нужно поменьше пить эликсира.
По небу бегут помехи.
– Смотри! Начинается!
Сквозь оглушительный треск гремит голос:
– ЧАС ИЗЛУЧЕНИЯ БЛИЗОК! ТОТ, КОГО ВЫ ВИДЕЛИ, – ЭМИССАР ЗВЕЗДЫ! ОН ПРИВЕДЕТ ВАС В ЦАРСТВО КРАСОТЫ И НАИВЫСШЕЙ ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТИ!
– Как он громко говорит. – Раиса хлопает себя по ушам. «Вау-вау» – звучало у нее в голове.
– Бог должен говорить громко, чтобы Его было слышно за тысячу километров…
6
Георгий Адамович проснулся. Раиса смотрела в потолок. Он хотел рассказать.
– Я знаю, – остановила она. – Мы видели один сон.
– Откуда ты знаешь?!
– Ты и сам знаешь.
Георгий Адамович знал.
– Мы теперь не такие, как раньше, – сказала Раиса.
– Да…
– Теперь нам не нужно говорить, чтобы понимать.
– Да.
– О чем я сейчас подумала?
– Ты хочешь зажарить на завтрак яичницу из четырех яиц… с луком… и петрушкой.
– Да… А теперь я скажу, о чем подумал ты.
– Скажи.
– О культуре… Ты думаешь, что скоро с культурой все будет в порядке.
– Да. – Георгий Адамович вспомнил про призрака.
Раиса кивнула:
– Да.
– Как ты считаешь, – он еще не привык к тому, что можно не говорить, – эмиссар – это существо или эманация?
– Что такое эманация?
– Дух.
– Я не знаю… Но он меня пугает.
– Ерунда… Это же посланник излучения. А излучение – добрая сила.
Раиса пожала плечами:
– Все равно пугает.
Налетел ветер, пригнуло дерево за окном. Задрожали стекла. Раиса прижалась к мужу. Георгий Адамович обнял жену, погладил по голове:
– Ерунда. Мы за всю планету стараемся. Желаю завтракать…
Яичницу из четырех яиц пришлось жарить в четыре захода, не хватало сковородки. Курицы, которым в пищу добавляли эликсир, несли яйца размером с небольшой глобус. Нормальным людям и половины яйца хватило бы, но обновленные организмы Дегенгардов требовали много пищи. Пища являлась строительным материалом новых биологических чудес.
Глава вторая
Волки и собаки
Час меж волка и собаки я люблю:
Словно ласка перемешана с тоской.
Саша Соколов
1
Взошла полная луна. Где-то завыла собака. Завыла другая. За ней третья. Георгий Адамович не любил, когда воют. Так в Москве воет сигнализация машин. Стоило одной машине завыть, как сразу присоединялись остальные. Звук разбегался, как горящий тополиный пух.
– Жора. – Раиса потянула мужа за рукав.
Георгий Адамович посмотрел на жену:
– Ненавижу, когда воют! Хочется заткнуть им пасть!
– Потерпи… Скоро они перестанут.
Георгий Адамович услышал в голове супруги ту же ярость, что и у себя.
– Хорошо бы порррвать им пасти! – повторил он. – Вырррвать языки! Снять шкуррры и… разорррвать на кусочки.
Немного успокоившись, принялись за перегонку.
Георгий Адамович бросил в тигель щепотку вещества. Вспыхнуло. Повалил дым. Заиграло всеми цветами маленькое северное сияние. Как в прошлый раз, тьма начала сгущаться, обозначился силуэт. Призрак стал плотнее. Они увидели лицо. Лицо корчилось под мутной пленкой, пытаясь прорваться. Лицо было ужасным!
Пленка натянулась и лопнула.
Жуткое существо являлось в мир! Упала Раиса. Повалился Георгий Адамович.
2
Он шел по полю. Ночь… Звезды… Полная луна… Его бил озноб. Он только что вошел в тело и еще не привык к нему. Он наслаждался. Ему нравилось в теле.
Впереди – церковь. В ней то, что ему нужно, то, что он отправил сюда из Германии. Теперь он должен взять ЭТО и ждать. Но взять ЭТО он может только чужими руками. Он все и всегда делает так. И теперь сделает тоже. «Как два пальца оторвать» – так здесь, кажется, говорят. Он улыбнулся. Ему нравилась эмоция юмора. Когда он начнет действовать, обязательно использует ее. Он засмеялся. Во всей деревне завыли собаки.
У него три земных дня. Достаточно, чтобы сделать все, что нужно. А потом он будет наслаждаться телом, сколько пожелает.
3
Они стояли на дороге. Светила луна. Выли собаки. Георгий Адамович чувствовал влажный запах псины.
– Ненавижу собак. – Он зарычал.
Раиса понюхала воздух.
– Они где-то рядом. – Глаза сверкнули.
– Бежим! – Георгий Адамович подпрыгнул.
– Бежим!
Они бежали вдоль темной улицы. В мешанине запахов они четко выделяли один-единственный, который определял их курс.
Падали с листьев и взрывались светлячки. Заухала сова. Георгий Адамович увидел ее. Сова спрыгнула с дерева и, крутя ушастой головой, пронеслась над дорогой. Слепая тварь хотела тюкнуть их, но вовремя поняла, что лучше не связываться, и вернулась на дерево.
– Минуту! – Георгий Адамович подбежал к дереву и помочился.
Раиса нетерпеливо крутилась:
– Быстрее!
Они побежали.
На свалке за хоздвором их ждали. Все деревенские собаки собрались тут.
Дегенгарды выскочили на холм и встали.
– Будет жестокая битва! – Георгий Адамович зарычал.
– Будет жестокая битва! – Раиса подпрыгнула на сильных лапах и прижала уши.
– Я жажду крови! – Дегенгард облизнулся.
Раиса клацнула зубами и ударила хвостом.
– Вперед! – Она бросилась вниз на рыжую суку в пятнах.
Сука в пятнах заметалась. Раиса вцепилась ей в нос и откусила его. Сука закрутилась волчком и завизжала. У Георгия Адамовича шерсть поднялась дыбом.
Раиса выплюнула сучий нос и кинулась на недобитую суку в пятнах. Секунда – и сучье горло разорвано. Сука рухнула на землю.
Георгий Адамович одобрительно стучал передней лапой. Мышцы под лопатками напряглись и заходили ходуном, готовые катапультировать зверя в самую гущу.
Какая-то собака мерзко гавкнула.
– Я вам сейчас покажу гав-гав! – крикнул он. – Хватит! Натерпелись! Пришел наш час! Бей хамов!
Дегенгард прыгнул на спину наглой дворняжки, вонзил свои страшные зубы ей в холку и перекусил позвоночник. Собака, как лошадь, упала на подогнувшиеся передние лапы. Дегенгард почувствовал одуряющий вкус крови. «Так вот чего
