Красный бубен - Олег Владимирович Попов

Дверь оказалась запертой. Абатуров вытащил из-за пояса топор, передал Мишке. Мишка замахнулся, собираясь вышибить дверь обухом, но дед остановил его руку и приложил к губам палец. Тогда Коновалов аккуратно просунул лезвие в щель между дверью и косяком и нажал. Дверь открылась. Этим способом он за свою жизнь вскрыл немало домов. На зиму дачники оставляли много полезных вещей. Мишка никогда не испытывал угрызений – это его деревня, а дачники только временно ею пользуются и должны сказать местным спасибо… Теперь они лезли в дом к своим, но за правое дело.

Гуськом прошли через светлую террасу в полутемные сени. В нос ударил резкий нехристианский запах.

– Мертвецами пахнет, – тихо сказал Коновалов.

– Живыми мертвецами, – уточнил дед.

У Мешалкина волосы приподнялись, он пригладил их.

В доме запах усилился.

– Тут они, – кивнул Мишка.

Сквозь щели в ставнях пробивался свет. Коновалов ногой вышиб ставни вместе со стеклом. В комнате стало светло. Заглянули в сундук, в шкаф, за печку и под неприбранную кровать. Абатуров посмотрел вниз, а потом наверх.

– Погреб и чердак… Начнем с погреба.

– Моя очередь, – сказал Юра.

– А справишься? – Коновалов посмотрел на него.

– За жену и детей! – Юра сжал кулак.

Коновалов снял со спины дырявое ведро.

Абатуров отыскал подходящую одежду и фонарик. Мешалкину помогли одеться.

Коновалов опустил ему на голову ведро:

– Американский космонавт на Луне.

Колодца во дворе не было. Колодец находился за два дома вниз по улице. Решили просто спуститься вниз и прямо там проткнуть вампира колом.

Мешалкина обвязали веревкой. Абатуров перекрестил его иконой.

Коновалов открыл подпол.

– Будь осторожен, – сказал он. – Эти черти могут висеть на потолке, как летучие мыши. Если чего, рычи в ведре – мы услышим.

Юра кивнул ведром и полез вниз. Подпол темный и глубокий. Сильно воняло мертвецами. Мешалкин одной рукой держал кол, другой цеплялся за лесенку. Ступил на землю. Попрыгал для верности, как американец на Луне, включил фонарик. Он не видел абатуровского погреба, а если бы видел, то отметил бы теперь, что погреб бабки Веры примерно вдвое больше и глубже. Юра посветил на потолок. Там никого не было. Луч уперся в полку, заставленную банками с соленьями. Что за ней – не видно. Мешалкин подошел, взял банку с помидорами и швырнул в темноту. Банка разлетелась на осколки. Юра постоял немного и пошел вперед.

За полкой в углу стоял ящик для картошки. Юра положил на полку фонарь так, чтобы свет падал на ящик. Взялся одной рукой за крышку, а другую с колом занес над головой.

– Ну!.. – Он дернул крышку и воткнул кол в черную пустоту. Кол глухо ударился о дно. Если бы он мог смотреть через дырки на затылке, то увидел бы, как земляная стенка начала осыпаться и из нее высунулись две когтистые лапы. Они вцепились Юре в телогрейку и дернули. Раз! Мешалкин врезался спиной в стену.

– Бомм! – голова ударилась затылком о стенку ведра, отскочила и ударилась лбом. – Бомм! – Мысли спутались, органы чувств временно вышли из строя. «Не падай! – приказал он себе. – Только не падай!» Рука потянулась за колом. Ведьма, которая уже наполовину вылезла из стены, вцепилась зубами в телогрейку и вырвала здоровенный лоскут.

Мешалкину удалось перехватить кол, он через голову ударил наугад и попал ведьме по темечку. Ведьма отпустила телогрейку. Юра повернулся, размахнулся, чтобы ударить колом в сердце вампира, но старуха мгновенно всосалась обратно в стену, и кол воткнулся в землю. Мешалкин принялся рыть им земляную стену, пытаясь добраться до старухи, но в это время зубастая тварь вылезла из стены за стеллажом и толкнула его на Юру. Посыпались банки. Фонарик упал и погас. По ведру стекали и затекали в дырки варенье и рассол, мешая Юре видеть и дышать. Он попытался скинуть его, но ведро было плотно завязано сзади через подмышки. Юра запаниковал. Два светящихся глаза приближались к нему. Он зажмурился и ткнул колом наугад.

Упыриха завизжала, как гигантская крыса. Что-то зашипело и лопнуло. Мешалкина забрызгало какой-то дрянью. Он оттянул кол назад и ударил еще раз, пониже.

– Тяните меня! – закричал Юра. – Быстрее! Быстрее! Быстрее! – И зарычал в ведро.

Веревка натянулась, ноги Мешалкина оторвались от земли. Он повис в метре от пола и завращался по часовой стрелке. Еще рывок – и Мешалкина выдернули наверх.

3

Коновалов помог снять ведро и амуницию. Юра отдышался. Глаза щипало. Волосы слиплись.

Абатуров сбегал к колодцу. Юра сунул голову в ведро и держал ее в ледяной колодезной воде, пока не начал задыхаться.

Дед Семен нашел в сарае канистру, намотал на палку тряпку, смочил керосином, поджег и посветил факелом в подпол. Из земляной стены торчал скелет бабки Веры с развороченным ртом и колом меж ребер.

– Минус два. – Он вытащил нож и сделал на коле две зарубки. – Чтобы не сбиться, – объяснил он.

– Кол мой там остался, – пожалел Мешалкин.

– Отдыхай, герой. – Дед Семен спустился в погреб. – Эх, знала бы ты, Верка, где жизнь свою кончишь. – Дед поднял голову. – А ведь я любил ее одно время. – Он уперся сапогом скелету в живот и выдернул кол. Острие еще дымилось от дьявольской слизистой оболочки. Скелет осел головой вниз.

Мешалкин подошел к треснутому зеркалу над умывальником. Волосы всклокочены, лицо осунулось, глаза красные, под глазами мешки, на подбородке щетина, на лбу шишка. Юра потрогал шишку, и тут ему в голову пришла великолепная мысль.

– Идея! – воскликнул он.

Дед Семен выронил нож.

– Ты чего орешь, чуда?!

– Идея! – Мешалкин снял со стены зеркало, подошел к окну и направил солнечный зайчик Абатурову в лицо.

– Ты чего?! – Абатуров заслонился локтем.

– Ха-ха! – засмеялся Юра.

– Ты рехнулся, что ли? – Семен покрутил пальцем у виска, но тут до него дошло. – Понял! Понял я! – закричал он. – Ты голова, москвич! Молодец!

– Мне-то объясните! Че вы, вашу мать, лыбитесь?! – Мишка нахмурился.

– А вот, смотри! Представь, что ты вампир и сидишь в погребе, а я сверху на тебя – р-раз! – Мешалкин перевел зайчика на Мишку. – Чего ты видишь?!

– Я ни хера не вижу!

– Вот именно!

– Капут тебе, Мишка! – Абатуров хлопнул в ладоши. – Был ты вампиром, а теперь ты убит!

– А-а-а! Понял. – Коновалов улыбнулся. – Толково!

Вдруг сверху посыпалась побелка.

Все, как один, подняли головы.

– Говорил же я, – прошептал Абатуров, – что не одна бабка тут прячется. – Дед поднял кол. – Моя очередь. – Он посмотрел на люк и шагнул к лестнице.

– Погоди. – Коновалов положил ему на плечо здоровую руку. – Мы его с улицы возьмем.

4

Вышли во двор.

Мишка приставил лестницу к чердачному окну, а Юра хотел встать с зеркалом так, чтобы светить зайчиком внутрь, но ему никак не удавалось этого добиться.

– Не мучайся, – посоветовал Мишка. – Мы его к двери подманим на живца, а тут ты из своего гиперболоида! Одевайся, дедон.

Деда Семена нарядили.

Мишка постучал по ведру.

– Как слышимость, дед? – крикнул он в дырку.

Абатуров показал большой палец, перекрестился и полез вверх.

– Стой, дед! – остановил Коновалов. – Мы тебя привязать забыли!

– На хер? – спросил Абатуров голосом тевтонского рыцаря.

– Для страховки. Вдруг тебя выдергивать придется?

– Ты, Мишка, совсем… – Семен постучал по ведру. – Да если меня с такой высоты сдернуть, считай, одним воином Христовым меньше.

– Да… – Коновалов почесал затылок. – Точно. Тогда давай так сделаем… – Он посмотрел на росшее рядом дерево. – Мы, давай, веревку через ветку яблони перебросим, и, если что, ты на дереве повиснешь… А?!

Абатурова обвязали и перекинули конец веревки через ветку. Дед полез. Коновалов подергал конец, проверяя, как работает страховка. Абатуров замахал руками:

– Ты что, долбанос?!

– Проверка связи!

Семен долез до верха.

– Ну, не поминайте лихом. – Он открыл дверцу и скрылся внутри.

5

Чердак был большой и темный. Но Абатуров знал его. Когда-то бабка Вера нанимала его чинить крышу. И на чердаке до хрена сена.

– У-у! – крикнул дед и прислушался. Быть может, бесы вылезут на голос? – У-у!

Тишина.

Он шел по чердаку и тыкал колом в сено. Всякий раз, когда кол опускался, дед говорил: «С нами Бог!»

Абатуров тыкал не очень внимательно и пропустил участок, где сидел вампир Крайнов.

Дед дошел до конца