Рожден быть опасным - Дмитрий Сергеевич Самохин

как спаривающиеся лягушки к сбою в операционной системе автоматической биостанции, которая следит за процессом размножения у обитателей болот.

Тишина стояла изумительная. Было слышно, как бьется прибой о берег острова. Я лавировал между молящимися террористами, как тральщик сквозь заминированный про­лив. Я медленно продвигался к распахнутым дверям, в просвете между которыми виднелся заполненный конференц-зал.

Я вступил в просвет, шагнул в сторону, и, прислонившись к стене, замер, обозревая зал.

Ряды с креслами заполнены людьми, сидящими в разнообразных позах. Кто спит, облокотившись о спинку кресла напротив. Кто разглядывает потолок, положив голову на подлокотник. Кто, ссутулившись, пытается заснуть, обняв колени. На сцене сидят женщины с автоматами, контролирующие весь зал. В проходах между рядами молятся бородачи под присмотром своих боевых подруг.

Сонный зал, заполненный гнетущей атмосферой. Я медленно побрел вдоль рядов. Я подумал, что если отыщу Исайю Шоммера и удостоверюсь, что он жив, Марк будет безмерно счастлив. Я искал глазами, вчитываясь в имена на бейджах. Я шел между рядами.

Все дальнейшее случилось внезапно. Никто не успел отреагировать.

Атмосфера, царящая в зале, сводила с ума, и нужна была разрядка, чтобы снять напряжение в воздухе. Я чувствовал, что здесь скоро прольется кровь. И она пролилась. Со своего места вскочил невзрачный мужчина в сером костюме. Он толкнул молящегося бородача и молча помчался по проходу к выходу. Он бежал прямо на меня. Я замер в ужасе, понимая, что должно произойти дальше. Мужчина сбил меня с ног, споткнулся, упал, попытался подняться, и две пули, выпущенные женщинами‑наблюдателями, опрокинули его на спину. Я вскочил, всмотрелся в лицо неподвижно лежащего заложника и убедился, что попытка бегства не удалась. Мужчина был мертв. Крохотная дырочка в голове, из которой выступило несколько капель крови, не оставляла сомнений. Я с замиранием сердца перевел взгляд на бейджик мужчины. Я боялся увидеть на карточке имя сына Крысобоя, но это был не он.

Я отступил в сторону.

По проходу к убитому спешили бородачи.

Заложники приподнимались, боязливо вглядываясь в проход. Сидевшие рядом с местом происшествия начали хлюпать носом. Женщины заплакали. Но в глазах большинства мужчин я увидел равнодушие.

Два бородача окружили мертвеца.

— Метко. Со сцены сняла. Молодец, женщина, — сказал один.

— Точно. Молодец, — подтвердил второй. — Ты видел, как этот споткнулся?

— Нет.

— На ровном месте, урод, споткнулся.

— Он бы все равно не ушел.

— Да нет. Я не о том. Он будто наткнулся на кого-то и упал.

Я похолодел от ужаса. Если они сейчас начнут искать… Я, конечно, уйду, но заставлю их всполошиться, насторожиться, и они уже будут готовы к последующим нео­жиданностям.

Бородач согнал с ближайшего сиденья мужика, ткнул его раструбом автомата в живот и указал на тело.

— Тащи.

— Куда? — спросил ошалевший мужик.

Я прочитал на бейдже: «ИСАЙЯ ШОММЕР».

Наконец‑то нашел. Теперь и уходить можно.

Шоммер взвалил мертвеца на спину и, пошатываясь от тяжести, побрел к выходу. Он был похож лицом и телосложением на Крысобоя, но казался более изнеженным и воздушным.

Я обогнал Шоммера и выскочил из конференц-зала. Теперь я знал, где искать заложников.

Глава 19

Бездумие есть источник подвигов всех героев.

Эразм Роттердамский

Перепрыгивая через ступеньки, я бежал вниз по лестнице, но как не старался, все равно опоздал. Уже на втором этаже я заслышал глухие голоса и тяжелые шаги, среди них звучал манерный голосок Присцилла О’Лири. Я подбежал к перилам, перегнулся и увидел, как Серпуховский и О’Лири уходят из Библиотеки. Двери за ними захлопнулись. Бородачи заложили их обрезками водопроводных труб и отступили.

Выход закрыт. Надо искать другой путь.

Бородачи разбрелись кто куда. В холле осталось лишь двое. Они расселись в креслах, положили автоматы на колени и, казалось, задремали.

Надо срочно что-то делать. Я постарался воскресить в голове планы Библиотеки, которые изучал перед вылазкой на вражескую территорию. Мне нужен был приемлемый путь для отступления. Из здания уходило много дорожек, но все они — служебные ходы для роботов‑уборщиков или утилизационные туннели. Это мне не подходит. Первые из-за узости пространства, по которому пришлось бы передвигаться. Вторые из-за высокой температуры, которой обрабатывался каждый новый объект, поступивший в камеру первичной очистки. Мне нужен был третий путь.

И вскоре в конце темного туннеля забрезжил свет. Я вспомнил о черных ходах. Всего их четыре и все наверняка под тотальным контролем, но все-таки проверить их стоит. Как говорится на безрыбье и рак сойдет за сома. Но тут же я вспомнил о более любопытном варианте. В подвалах Библиотеки находились телепортационные каналы. Их использовали для доставки продуктов и промышленных товаров. Там же располагалась скрытая труба подземных коммуникаций. Разные там электрические и телефонные кабели по ней проходили. Но в трубе имелось свободное пространство для передвижения ремонтных бригад. Этот вариант мог мне подойти. Осталось только вспомнить, где располагается вход в туннель.

Конечно, телепортационные каналы будут куда быстрее, только вот воспользоваться ими нельзя. Я постарался вспомнить, почему нельзя телепортировать живые объекты. Но ничего толкового на память не шло. Только какие-то смутные обрывки, которые, я был уверен, пришли из моей прошлой жизни, жизни ДО операции, ДО изменения. Я вспомнил какой-то скандал, связанный с первой попыткой телепортации человека. Кажется, этот скандал инициировали транспортные компании. Они почувствовали появление на рынке мощного конкурента, который сперва лишит их изрядной доли прибыли, а потом вышвырнет с рынка напрочь. Телепортация людей была запрещена. Через средства массовой информации прогнали волну об опасности телепортации для человеческой жизни, но я был почему-то уверен, что никакой опасности для живой материи в телепортации не существовало. Этот слух и запрет Правительства были плодом войны транспортников против нового способа передвижения. И войну транспортники выиграли.

Я был практически уверен, что мне удастся телепортироваться. Только вот не мог никак разобраться, откуда такая уверенность. Не хочу «засветить» туннели, которые я приберег на сладкое, или может я где-то на уровне подсознания знал, что это безопасно?

Я решил не забивать себе голову ерундой. Вот окажусь в подвале, там и разберемся.

Но сперва, для очистки совести, я решил проверить все запасные выходы из Библиотеки. На это я убил полчаса, и выяснил, что воспользоваться ими невозможно. Все они были блокированы бородачами. Их было столько, что складывалось впечатление, что механмэны передислоцировали сюда целую армию.

Я вернулся к лифтам. Осталось самое малое дождаться желающего проехаться на лифте. Кнопка находилась передо мной, стоило лишь до нее дотянуться, нажать, и я спасен. Но