Фернандо Магеллан. Том 1 - Игорь Валерьевич Ноздрин

Десятилетний крепыш, с густыми черными прямыми волосами, карими раскосыми глазами, круглым лицом, складывал мораведи в кучу возле себя на краю отцовской кровати.

– Сколько? – спросил кормчий.

– Двадцать, – ответил Хуан, сгреб монеты в ладошку и с удовольствием взвесил.

– Правильно, – похвалил отец. – Теперь отдавай по одной и считай вслух!

Мальчишке не хотелось расставаться с сокровищем. Он переложил монеты в другую смуглую ручонку, потряс кулачком возле уха, прислушался. Потом положил мораведи на кровать, стал расставлять в две шеренги, как солдат перед сражением.

– Считай с конца свой отряд, – Карвальо угадал желание сына. – Сколько у тебя пик?

– Двадцать, – радостно вспомнил Хуан.

– Сколько останется, если убьют одного, а затем второго?

– Девятнадцать.

– Дальше?

– Восемнадцать.

– Откладывай в сторону, чтобы не сбиться, – посоветовал отец.

– Шестнадцать… – неуверенно сказал Хуан и посмотрел на Элькано в ожидании помощи.

– Неправильно, – возразил Карвальо.

Мальчик насупился, отчего глаза сузились, совсем как у индейцев, начал пересчитывать пухлыми пальчиками монетки.

– Вчера Кесада опять ругал Франсишку Родригеса, – заметил Карвальо.

– За что? – поинтересовался баск.

– Не знаю. Капитан не терпит португальцев. Дай ему волю, он бы выгнал нас с корабля.

– Он не трогает тебя.

– Еще бы! Хотя меня пригласил адмирал, но кормчим назначил король. Думаю, он и вас, басков, не уважит.

– Нас тут пятая часть команды, – произнес Хуан Себастьян угрожающим голосом.

– Баски обычно преданы испанцам, – осторожно заметил Карвальо.

– Что нам с ними делить?

– Семнадцать, – подсчитал Хуан.

– Молодец! – похвалил отец.

– Шестнадцать, пятнадцать, – медленно соображал и растягивал слова малыш, – одиннадцать…

– Стоп! Давай сначала, опять про себя. Не дождавшись ответа, баск продолжил:

– Я обязан повиноваться.

– Кому?

– Капитану.

– Над ним Магеллан.

– А на верху испанский король! – закончил Элькано.

– Ты полагаешь, Кесада служит дону Карлосу, а Магеллан – Мануэлу?

– Я не говорил этого. Защищай своих португальцев, а меня не тронь.

– Четырнадцать, – сообразил Хуан.

– Верно, – согласился отец.

– Тринадцать, двенадцать…

– Кесада обругал Родригеса? – вдруг не выдержал Элькано. – Да его надо пороть! Вчера ночью на вахте Родригес заснул в корзине фок-мачты. Знаешь, что бывает за это?

– Одиннадцать, десять, девять, – громко за сына произнес Карвальо.

– Черт с вами! – выругался баск и отвернулся к стене.

Португалец закончил считать, велел сыну повторить. Хуан построил «солдатиков» в колонну по трое, выдвинул вперед «командиров».

– Зачем ты взял ребенка с собой? – спросил успокоившийся Элькано.

– Некому оставить, – пояснил Карвальо. – В церковном приюте его будут бить, он сын рабыни.

– У тебя в Португалии нет родственников?

– Да.

– Почему не привез мать из Бразилии?

– Она не носила платьев.

– Жалеешь ее?

– Нет. Она забыла о малыше. – Кормчий ждал, когда сын продолжит учебу, но тот увлекся игрой, забыл о счете. – Сбегай в трюм к печи и спроси, когда приготовят ужин? – велел ему отец.

Хуан нехотя отодвинул монетки, слез с кровати, неторопливо обул башмаки. Жуан сгреб мораведи в кошель, затянул узлом, бросил под подушку.

– Не беспокойся, приберегу для тебя, – успокоил сына.

– Ты обещал купить мне нож, – как бы случайно напомнил Хуан.

– Возьми мой.

– Ты не передумаешь? – обрадовался мальчишка.

– Бери! – подтвердил отец.

Счастливый Хуан схватил старый кортик и выскочил из каюты.

Глава XXII

Совет у адмирала

В понедельник 26 сентября эскадра подошла к Канарским островам, называемым в древности Счастливыми, или Островами Гесперид, населенными независимыми гуанчами. Рослые, светловолосые, крепкие туземцы свыше ста лет оказывали упорное сопротивление испанской колонизации. Война затухала и вспыхивала с новой силой. Вулкан Тейде, один из высочайших кратеров на земле (3 718 м), воспламенял гуанчей, жег кастильские сапоги. Великой державе потребуется еще два столетия, чтобы сломить сопротивление непокорного народа, истребить воинов с первобытным оружием.

Главное достоинство островов заключалось в выгодном положении, позволявшем контролировать основные морские коммуникации. Отсюда уходили корабли в Индию и Новый Свет, сюда возвращались потрепанные Атлантикой суда. Благодатный пассатный тропический климат позволял возделывать пшеницу, рожь, ячмень, бобы, сажать виноград, собирать мандарины, лимоны, апельсины, расчищать плантации для табака и бананов. Туземцы издревле занимались животноводством, продавали европейцам мясо, стоившее намного дешевле, чем на материке. За мясом, свежей водой, лесом зашла флотилия Магеллана на острова.

Из моря медленно вырастала огромная серая гора, окруженная спускавшейся к побережью зеленью. Вулкан становился выше, уходил в поднебесье к Царскому престолу, рождал суеверный ужас у моряков. Люди столпились на баке «Тринидада», крестились, поминали святых. Старые моряки рассказывали новичкам страшные истории, наслаждались сумятицей в душах товарищей.

Отец Антоний напряженно вглядывался в сумрачную гору, ожидал увидеть вылетающих из чрева демонов. В голубом небе нежились белые пушистые облака. Нечисть не желала посреди дня вылезать из уютного логова. Пигафетта чувствовал себя увереннее. Он защитился белым плащом Родосского ордена с черным мальтийским крестом на спине. Сила Господня пребудет с ним!

– Послушай, Антоний, – спросил он приятеля, – зачем Бог создал горы? Надо было загнать Дьявола вглубь земли, откуда нет выхода.

– Как тогда грешники найдут дорогу к нему? – задумался францисканец.

– Разве они сами ищут Дьявола?

– Их направляет Высшая Сила.

– Они слетаются сюда и наперегонки лезут в вулкан? – выведывал ломбардиец.

– Не знаю, – признался Антоний. – Гервазий Тильберийский и Бартоломей Английский считали, будто до потопа земная поверхность представляла покрытое водой ровное поле. Долины образовались в результате перемещения воды, а возвышенности превратились в горные хребты. Земные колебания способствовали появлению высот, возникли пещеры, из них хлынула вода, ставшая истоками рек.

– Значит, горы выросли от сотрясения земли, – подвел итог Пигафетта. – Где в это время был Господь, сотворивший небо и землю?

– Колебал сушу, – неуверенно ответил Антоний.

– Зачем?

– Боролся с Дьяволом, – предположил францисканец.

– А как Ной пристал к Араратской горе, если до потопа ее не было? В Библии не написано о колебании земли в те сорок дней и ночей, когда волны носили ковчег.

– Там Ад! – пропустил вопрос священник.

– Не думаю, – усомнился итальянец. – Ад скрывается в центре земли, в Сицилии, где много вулканов, а под ними имеется огромная огненная бездна.

– Ад – там! – серьезно повторил францисканец. – Я должен заглянуть внутрь.

– Тебе не страшно?

– Страшно.

– Зачем же собираешься подняться на вершину?

– Я должен увидеть Ад.

– Тебе мало веры?

– Да. Платон, Вергилий, отцы Церкви описывали его по-своему. Я хочу знать, каков он на самом деле.

– Прихвати с собой де ла Рейну для беседы! – усмехнулся Пигафетта, не воспринимая всерьез желание священника. – Капитан-генерал не позволит совершить паломничество.

– Почему? – насторожился Антоний.

– Он намерен пробыть здесь два-три дня.

Карта вулкана Тейде на острове Тенерифе, крупнейшем в составе Канарских островов.

Испания,

1779 г.

– Когда мы вернемся, я обязательно задержусь на острове, –