Девочка и тюрьма. Как я нарисовала себе свободу… - Людмила Владимировна Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но главные трагические события были еще впереди.
И все началось с появлением Кармы…
Карма
Однажды дверь камеры открывается, и к нам, с парой дорожных сумок, заходит… цыганка. Лет за сорок на вид, жилистая, смуглая, с выразительным улыбающимся лицом. Маришка кидается с ней обниматься: «Карма! Какими судьбами?» Та в ответ: «Маришка, солнце мое! Как я тебе рада!..»
Оказалась, что эта цыганка уже сидела пару лет назад тут на «шестерке», в одной камере с Маришкой. Получила свой немалый приговор, уехала в колонию. А сейчас она вернулась в качестве свидетеля по другому делу. Давать показания. Дело было большим и сложным – типично цыганским. И поэтому Карма вполне могла провести в СИЗО и полгода, и больше. Так и вышло, в итоге она пробыла у нас месяцев девять-десять.
Кармина фамилия была Чеботарь. Но это по паспорту. Как на самом деле – неизвестно. И вроде бы была она с первой судимостью. Но в реальности, я подозреваю, судимостей, как и паспортов, имелось гораздо больше. Очень уж бывалой и прожженной оказалась эта женщина!
Красотой Карма не блистала, выглядела уже достаточно потасканной, с парой золотых передних зубов, сверкающих при ее вечной змеиной улыбке. Да и все ее манеры и повадки были змеиными, вкрадчивыми.
Она вела себя настолько дружелюбно и мило со всеми, начиная от Маришки, заканчивая какой-нибудь безымянной транзитницей, что никто не смог бы усмотреть в ней хоть какие-то вражеские намерения. А их оказался целый вагон. Карма вынашивала поистине дьявольский замысел, который отрикошетил в итоге по всем. А мы – простые обыватели, не преступники по сути, неопытные первоходы, ничего и не подозревали поначалу! Принимали все за чистую монету, думая, что если человек на людях ведет себя правильно и доброжелательно, никому не мешает, то это неплохой человек.
И только, когда произошло сначала одно ужасное происшествие, потом другое, постфактум все встало на свои места. Стало понятно – кто же на самом деле был «режиссером» этого кошмара и ужаса. Ужаса и кошмара…
В первые несколько дней все было тихо. Карму положили на неплохое место – нижнее, у окна, близко к углу, хоть и не в самом углу. Мы ее не видели и не слышали. Она осматривалась, отсыпалась, в общем, приходила в себя после этапного пути…
Больше всех ее появлению обрадовалась Мамика. Еще бы! Цыганка! Да еще и близкая ей по возрасту! Конец ее одиночеству! Мамика сразу же прильнула к Карме как к родной. Они стали проводить все время вместе, «семейничать» и так далее…
И вдруг я вижу, что в нашем углу появляется Ракият. Здоровается с нами, как-то внимательно присматривается. Мы с Вячеславной переглядываемся. Что-то тут не так! Ракият крайне редко заходила на эту половину камеру. Да и то подходила только к Маришке. А тут – сразу к нам… Что-то назревает!
И действительно. Ракият пришлось пойти на крайне неприятный для нее шаг. Она уступила свое удобнейшее место Карме и переехала в наш тесный угол. К Карме быстренько присоединилась Мамика, и тот угол снова стал полностью цыганским.
Вот так вот просто сдать свои позиции перед только что заехавшей цыганкой – Ракият попросила Маришка. А Маришке, видимо, дала понять об этом сама Карма. Что вот то шикарное место в углу – нужно отдать ей! Это, в принципе, соответствовало негласному тюремному правилу: побывавший в колонии человек был по «рангу» круче любого «старосида». И имел больше привилегий. Маришка же, видимо, думала, что, если она отдаст Карме теплое местечко – та этим удовлетворится. И жизнь в нашей камере пойдет своим обычным чередом…
Но не тут-то было! Не прошло и недели, как во время очередного «планового» обыска у Маришки вдруг изымают один из ее телефонов. Причем спрятанный настолько хитро, настолько креативно, что неосведомленный человек ни за что бы его не нашел!
Маришка какое-то время назад придумала сделать косметичку с двойным дном. Она попросила одну девочку, которая очень круто вязала из мусорных пакетов, связать плотной вязкой эдакую маленькую квадратную сумочку. Два дна которой так плотно прилегали друг к другу, что непосвященный нипочем бы об этом не догадался! Причем благодаря плотной вязке полотно сумки получилось твердым и негнущимся, словно пластик.
Маришка засовывала свой плоский смартфон в конверт «Почты России», и затем все помещалось вовнутрь двойного дна. И самое главное: Маришка каждый раз наглухо обвязывала это отверстие ниткой и крючком. Так что в итоге к тайнику и не подобраться! Чтобы достать телефон, нужно было снова распустить обвязку.
Сама косметичка набивалась всякими тюбиками, баночками, щеточками и лежала себе благополучно где-то в глубине тумбочки. Никто из людей в форме не утруждался подробным рассматриванием этой вещицы. Тайник благополучно работал долгие месяцы. И даже фсиновцы пропускали его мимо своих загребущих лап. И вдруг внезапно этот тайник находят наши дежура-дуболомы!
Маришка с искаженным от горя лицом держит в руках опустошенную косметичку, нить распущенной обвязки болтается сиротливым хвостиком. Маришка начинает крушить все вокруг. Из ее угла во все стороны летят посуда и книги, лежавшие на тумбочке. Она яростно ругается. «Гады! Гады!.. Совершенно новый! Ни разу еще не пользовалась!»
Так мы понимаем, что у Маришки забрали только что полученную трубку. Она пришла накануне ночью, по «дороге» – из пацанских камер. Причем трубка была абсолютно новая – прям из магазина – что в тюрьме большая редкость. Какой-то только что выпущенный «самсунговский» суперплоский смартфон. «Как они узнали?!» – рвет на себе волосы Маришка. Она реально в тот момент вышла из себя! «Кто меня сдал? Радуетесь, да? – кричит она на всю камеру, а мы все притихшие – испуганно наблюдаем за этой бурей. – Вас «пропускают», вы говорите с родными! Не платите ни копейки! И после этого сдаете!»
Да, нас «пропускают»… Дают «звонить». Все правильно. И, если бы тайник действительно сдала бы одна из нас – это обвинение оказалось бы справедливым. Ведь именно благодаря Маришке у людей есть возможность поддерживать связь с домом! Но мы ничего не сдавали! Мы же не сумасшедшие. Зачем нам пилить сук, на котором сидим?..
Мы с Вячеславной сидим и тихонечко обсуждаем произошедшее.
– Маришка думает, что это Сальцевич ее сдала, – шепчет Вячеславна.
– Сальцевич? Не может быть! Зачем? Она же не идиотка…
– Маришка ищет крайнего… А у Сальцевич ни разу за эти годы не забирали телефон. Маришка считает, что неспроста. Что типа
