Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потешные книги и потешные фряжские листы по своему содержанию принадлежали также большею частию к историческому отделу сведений. Под словом потешный, как мы заметили, разумели тогда все, что не входило в круг церковной книжности. Поэтому потешные книги и потешные листы могли быть сказочного, забавного содержания, а также изображали и описывали предметы, более или менее назидательные или, как свидетельствует Крекшин[633], грады, палаты, здания, великие корабли, дела военные, бои, взятие городов, истории лицевые и т. п. Впрочем, доступные нам официальные указания о потешных книгах и листах редко обмолвливаются об их содержании, и потому мы совершенно лишены возможности определить, какими именно изображениями начались образовательные забавы маленького Петра. Известно только, что потешные книги очень рано вошли в круг этих забав[634]. Так, 8 января 1675 г., когда царевичу был третий еще год, иконописец Тимофей Резанец писал ему потешную книгу в четверть листа, расцветив ее шафраном, виницейскою ярью и белилами. Написать приказала боярыня Матрена Васильевна Блохина. 2 июня 1676 г. иконописец Никифор Бовыкин также писал книгу шафраном на толстой и гладкой доброй бумаге по приказу боярыни Матрены Романовны Леонтьевой. 20 июня иконописец Федор Матвеев писал потешную книгу и расцвечивал сусальным золотом по приказу боярина оружейничего Б. М. Хитрово. 1680 г. января 15-го и февраля 17-го Тимофей Рязанец расцвечивал шафраном потешные тетради по приказу боярина Родиона Матвеевича Стрешнева. 19 марта одна потешная книжка была переплетена в алый бархат. Но само собою разумеется, что эти отрывочные сведения, случайно сохранившиеся, не дают полного отчета обо всех книгах и тетрадях, какие в разное время были изготовлены царевичу. Они не могут также положительно указывать, что забавы царевича этими книжками начались на третьем году; потешные книги, тетради и листы поступали в число игрушек с того времени, как ребенок начинал смыслить. Сестре Петра – царевне Наталии Алексеевне – потешная книжка была написана, когда ей было только полтора года, 7 февраля 1675 г.
О потешных листах официальные записки сообщают, что в 1680 г. 11 марта царевичу в хоромы было куплено потешных листов на гривну, а в 1682 г. 29 апреля стольник Тихон Никитич Стрешнев в хоромы взял сто листов фряжских (№ 240 и 543). Нужно заметить, что фряжскими листами убирались также и стены в комнатах, следовательно, в настоящем случае эти листы могли быть употреблены и на такую уборку. Но все равно – на стенах ли, в руках ли ребенка – эти листы были весьма важным и по времени в высшей степени полезным руководством для обогащения детского ума разнородными более или менее практическими сведениями, которые восполняли в тогдашнем образовании весьма ощутительное отсутствие наук. К этим гравированным листам присоединялись и рисованные, вероятно пополнявшие выбор печатных листов. В 1679 г. 19 декабря живописец Карп Иванов [Золотарев] писал царевичу «на Александрейском листе красками и золотом: двенадцать месяцев и беги небесные против тою как в столовой в подволоках написано», т. е. в плафоне столовой комнаты. Таким образом, курс обучения был по преимуществу практический, более увеселительный или потешный, как тогда говорили. По содержанию он был слишком беден и не имел никакой заранее определенной системы, но зато как нельзя более соответствовал вкусам и потребностям даровитого ученика, соответствовал именно тою стороною, которая вместе с первыми его играми присвоила такой дельный и деятельный характер дальнейшим потехам и забавам царевича.
* * *
Скоро и легко маленький Петр прошел все науки. «По немногом учении и
