Вороньи сказы. Книга первая - Юлия Деулина

более, мужьим мастерством имели всё. Тут либо по миру, либо обратно, откудава явились. А жена ничего, осталась, вещи кованые продаёт. Люди думали, кое-что от мужа оставшееся, а она с год так тянула, пока другой мужик к ней не посватался. Вот ему она и рассказала, что остались-то они ни с чем, как муж-кузнец умер, горевала она сильно, думала, как детишек прокормить… и стал ночью мёртвый муж являться, да только не как нав холодный, тварями загрызенный, а как был – будто бы живой, румяный, в рубахе белой. Рассказал, что в светла-нави он в кузнях Светловых работает, а её мольбу услышал, да пришёл помочь, покуда не перестанет по нему горевать, да в жёны её не возьмут.

– Ох как! Так ты думаешь, Вранушка, что и Стоум так может? Узнает про нужду мою, да придёт? Только я ему не жена, не дочь, да и помирать не собираюсь с голоду.

– Ну, напервой, Стоум – он за всех людей отвечает, правила свидетельствовал, по которым живём. А, навторой, мы-то с тобой колдуньи. Давай мы первое-то со вторым и слепим – позовём его по нужде доброй, но колдовски.

– Ой, Вранушка, думаешь, выйдет? Я-то и не умею мертвецов звать совсем.

– Я тоже, но такую тайну у колдуна выведать всяко проще, чем ту, которую ты хотела. Вон того же Арвая нагоним да спросим, колдун он уже знакомый.

Говорю – и сама не знаю, хорошо придумала али нет. Но уж Горицвету отвлекла от мыслей о Князьях покуда.

Так и порешили – Арвая найти, тайну у него купить, да уж попробовать Стоума позвать от всей душеньки на помощь. Может, и спросить у него, как сам помер.

Про Оюнгэрэла, его учеников и про Дрёму

Арвая уж найти несложно было, шатёр у него приметный, кто видел, все путь показывали. Удивился, как мы снова явились, но к очагу, конечно, пригласил, тут же и паучки его стол накрыли, а нам не до еды – скорее б рассказать всё.

– Невесты. Неужели соскучились уже? Или Стоум не помог? – спрашивает.

– Да не помог, Арвай! Скажу – не поверишь. Помер Стоум-то, недавно. Мы на гору поднялись – ну точно, изба пуста, а внизу хол с псом охра́нит, сказал, что дед от старости помер, а мы в его избе кровь видали! – Горицвета сорочит.

Арвай сидит, бровью не повёл, будто ему про погоду сказывают.

– Вот как. Дурно звучит. Но вам верю, с чего вам выдумывать. Значит, пришёл его черёд.

– Я прочитала, это кровь Стоума была, – решила я Арваю сказать.

Тот усы оправил, задумался.

– Человек руку на колдуна не поднимет. А это – Стоум. Он Светла и Тёмна видал. Кто же храбрый такой, и зачем ему это. Не пойму. Разве только душу Стоумову выпить – вот где знаний прорва. Да не думаю, что можно так. Дед не дурак, должен был себя хранить. Иначе б раньше помер.

– Вот мы к тебе от части-то и поэтому. Хотим Стоума со светла-нави позвать да расспросить: Горицвете на её вопрос ответить, да и расскажет пусть, чего это он к Светлу за стол собрался. Только навов звать не умеем. Ты уж точно умеешь – поделись знанием за цену али ещё за что.

– Не получится, Врана. Не проходной двор в нави светлой. И вы Стоуму никто. Из тёмной нави позвать можно. Тёмн и не против, чтобы темна-навь к яви ближе была.

– А вот ты научи, как нава с тёмной нави звать, а там посмотрим, получится или нет со Стоумом.

– Поглядите в уставе мирском, что было, если интересно, что со Стоумом случилось. Тёмновы невесты могут.

Мы переглянулись.

– Забоялись, – Горицвета вздыхает. – А ну как Тёмн придёт, али что такое подглядим, чему не рады будем.

– Ну, не в этом дело даже, – мне стыдновато как-то стало трусихой перед Арваем казаться. – А в том, что поглядим мы, а спросить Стоума не сможем всё равно. А нам помощь советом да тайной нужна.

Арвай головой качает, трубкою пыхает.

– Да уж. Так, – замолк надолго, дым жуёт, потом выдул облачко, говорит: – Можно попытаться. Знание расхожее, не у меня, так ещё где подцепите.

– Ну уж, Арваюшка, не томи, говори, какая цена! Золото у нас есть ещё, да и знаний наскребём, вон у Вранушки историй на цельную книгу будет, копилочки полны! И про Князя Омутов тебе расскажет, и ещё чего!

Арвай щурится, кривится, толь от торопливости, толь от Арваюшки.

– Всё так, – ответствую. – В книге сказы больше, но в каждом-то сказе и знания есть.

И давай я ему перечислять, про что рассказать могу.

– Погоди, Врана. Затараторили. Дам я вам знание. В обмен на помощь.

Я глазами на него лупаю: какая-такая помощь от нас ему надобна, он вон колдун какой знаткий. Осторожно так спрашиваю:

– А какая?

– Такая. Ученик мне нужен. Вы, как говорил, не годитесь. В Степи учеников нет – все у Оюнгэрэла. И сын сестры моей, Гунжин. Хочу его забрать. Смышлёный, кровь родная.

Мы с Горицветой рты-то пооткрывали.

– Уж, наверно, самой тут ученика родить проще! Ты такого про Оюнгэрэла набаял! – Горицвета руками всплёскивает.

– Так можно бы, если знать, что колдуна родишь, – Арвай и усом не шевелит, спокойный. – Есть у меня мысль, как его умыкнуть, чтобы Оюнгэрэл не прознал. Но один дело делать опасаюсь. Других колдунов тоже, из страха Оюнгэрэлу всё расскажут. И не каждый согласится. Надо через Дрёму во сны его зайти, и во сны других учеников, и нашептать им, что не было тут никогда Гунжина. А он уж знает, что дальше делать, говорил я с ним через сны. Вас научу, как в Дрёме быть, и заклятиям, чтоб память туманить.

Я уж рот открыла сказать, что во снах же меня Наведар ждёт, да закрыла сразу, и стыдно стало, что я про себя впервой, а Горицвета, вон, тут же взвилась:

– А других учеников чего ж?! Ежели ты так можешь, давай всех пусть Оюнгэрэл забудет, уж мы поможем!

Арвай кривится да цокает.

– Ясно. Вот потому девка – колдун плохой. Сердце у неё болит за всё. У хорошего колдуна не болит. Всех не спасёшь. Точно Оюнгэрэл поймёт, что не так. И сил колдовских во сколько больше надо.

– Ежели всем память, окромя Оюнгэрэла, не туманить, так оно, может, и легче выйдет? – уж и я подхватила, а то вижу, что Горицвета сейчас его по матушке до темна-нави пошлёт.

– Не легче. Они все