Таргитай-2. Освобождение - Юрий Никитин

– Эй, на помощь! – заорал Мордван. – Нас атакуют!!

– Милорд, на город нападают!! – заорал кто-то гнусавым голосом. Потом опять, еще гнусавее, словно на нос надета толстая прищепка: – На нас напали!! На город нападают!!

Он и остальные двое бросились на Таргитая, не обращая на Нестора внимания. Тот услыхал топот множества ног, обернулся. К ним со всех сторон площади бегут стражники с деревянными дубинками в руках. Нестор почувствовал, как навалился ступор, ноги и руки сделались ватными. Его насквозь пронзило чувство страха, он в ужасе наблюдал за тем, как бьется его спутник-варвар.

Стражник с гнусавым голосом продолжал орать, что на город нападают, звать милорда, и давать советы, типа перестаньте меня трогать, вам нужно управлять королевством…Нестор решил, что у него плохо с головой и снова глянул на дудошника.

Посчитав недостойным вытаскивать Меч, Таргитай дерется, как медведь, на которого насела стая псов – бьет кулаками во все стороны, крушил, сбивает стражников с ног. Ловко уворачивается от ударов, раздает пудовые оплеухи.

Подоспели еще стражники, почему-то в клетчатых юбках до колен, принялись бить Таргитая короткими дубинками. Показалось, что орут про какого-то Воллеса, наверное, обзываются, гады.

– Свобооода! – взвыл Таргитай протяжно и проникновенно, но это не помогло.

На голову резко опустилась дубинка, и невр, охнув, упал на колени. Огляделся замутненным взором – вокруг лежат без движения человек десять стражников, руки раскинуты, лица разбиты в кровь.

На него бросились оставшиеся на ногах, начали охаживать дубинками. Еще несколько раз приложили по голове, и дудошник упал на камни мостовой лицом вниз.

– Кстати, – буркнул Лакурд, вытирая кровь с носа, и сплевывая. – Наш царь – давно уже не Алкедон, тупой ты варвар. Ха! Посмотрим, как запоешь завтра на дыбе!

Связав ему руки, воины потащили бесчувственно тело прочь. Нестору в спину уперлось острие меча. Он послушно дал связать запястья. Потом рухнул вперед от сильного пинка. Кое-как поднявшись, понуро двинулся за стражниками, что волокут Таргитая. Волосы невра, что спадают на разбитое лицо, слиплись от крови.

***

Когда тяжелая дверь захлопнулась, Нестор оказался в полутемном помещении. В углу, куда стражники бросили Таргитая, пахнет старой соломой. Свет проникает сквозь небольшое забранное решеткой окошко у потолка. Лучи солнца уже глубоко багровые, следы дневного света в них тают, снаружи почти стемнело.

Парень оглядел камеру, потрогал выступающие из стен кирпичи, рассмотрел, что Таргитай лежит на единственном тюфяке, невесело рассмеялся. Вот свезло дураку – у него лучшее место, даже когда в тюрьму бросили.

Он подошел и осторожно потрогал невра за спину, легонько толкнул.

– Эй! – позвал он. – Таргитай! Ты живой? Очнись!

Дудошник не шелохнулся, и тогда Нестор принялся толкать и теребить сильнее.

– Таргитай! А ну, приходи в себя! Не вздумай тут помереть! Дотерпи, пока выйдем и найдем место получше!

Раздался стон, невр пошевелился, поднялся и сел, прислонившись к стене.

– Где мы? – спросил Тарх, удивленно осматриваясь. – Помню, что меня били. Помню, что по голове…

– Ох, лучше б куда-то еще, – посетовал Нестор.

– Почему? – удивился дударь.

– Ну…как бы это сказать. Ежели тебе голову отобьют…то…

Таргитай обиженно нахмурился.

– То что?

– То не сможешь придумывать песни! – радостно нашелся парень. – Это ж какое горе будет! Хоть в омут прыгай!

– Правда, что ли?

– Ну да! – соврал Нестор, не моргнув глазом. – Я без твоих песен ну вот совсем жить не могу. Никак. Хотя…эээ…бывает и наоборот. Как правило, наоборот, но…Они у тебя и правда красивые, свистнешь в свою дудку, так сразу за душу берет!

– Спасибо, – произнес Тарх и поморщился от боли в разбитых губах. – Хочешь, прям сейчас сыграю!

Парнишка нервно дернулся, помотал головой.

– На тебе живого места нет, отдохни! Да и не надо при мне часто! Если часто, я быстро привыкну к хорошему! А себя надо держать в строгости, как говорят волхвы. Поститься надо – во! От увеселений воздерживаться! Мясо, вино и девки для души полезны, а вот твои песни… Слишком прекрасны, и оскорбля…ой, я хотел сказать смущают, да-да, смущают – ум! А раз в годик или в полгода, ну так и быть, раз в месяц, можешь при мне и сыграть!

– Я не могу играть редко, – сказал Таргитай, широко распахнув от изумления глаза. – Так я ни одной песни не напишу. Да и душа требует музыки. Вот сейчас, например… – Он сунул руку за пазуху, принялся искать сопилку.

– А ты отходи подальше! – посоветовал Нестор с жаром. – В соседний дом или на улицу! Ну в общем, чтобы меня слишком уж не баловать твоим…глубоким и…эээ… возвышенным пением. А сейчас – не надо! Не надо, говорю! Сбегутся стражники, опять отвесят кренделей…У тебя и так морда разбита, хочешь, чтоб и мне досталось?

Таргитай все же бережно выудил дудку, любовно повертел в руках. Поднес к губам и принялся играть. Нестор сперва скривился, будто откусил кислющего зеленого яблока. Но потом стал вслушиваться в мелодию, и вскоре изменился в лице.

Тюремная камера растаяла, и парень оказался на поле боя. Вооруженные мечами и топорами могучие пахари бьются со степняками, неуклюже ссаживают рогатинами с коней, рубят на земле, вонзая клинки в головы.

Позади Нестор узрел блестящие золотом на солнце крыши соломенных хаток, а дальше, через реку – такое же село охваченное огнем. Там тоже селяне дерутся со степняками, на широкоплечих крестьянах кожаные доспехи или грубо сделанные кольчуги, они теснят степняков, загоняют в реку. Там уже некоторые, особо могучие, хватают мелких завоевателей за горло и топят, удерживая под водой, пока не захлебнутся.

Нестор вздрогнул от раздавшегося совсем рядом лязга мечей, обернулся. В дюжине шагов схлестнулись два богатыря – светловолосый и чернявый. Оба здоровенные, как сарай у бабки, плечи шириной с амбар. Голубоглазый славянин орудует мечом из сыродутного железа. Широкое лезвие испачкано кровью, у него самого запекшаяся кровь на правом плече, он больше рубит левой рукой, хотя видно, что владеет обеими одинаково хорошо.

Степняк, пусть и чуть ниже ростом, двигается быстрее, вьется вокруг богатыря, сабля мелькает в воздухе, но богатырь столь же быстро и ловко отбивает. Наконец, степняк сделал обманный финт, крестьянин промахнулся, и сабля полоснула по широкой груди. Он дернулся и пропустил еще один удар – на этот раз колющий в бок. Он замахнулся, но меч не достиг цели, и степняк ударил по старой, начавшей заживать ране в плече.

Нестор невольно застыл на месте. Узрел, как богатырь качнулся, стиснув зубы от боли, и тут же сабля обрушилась на голову. Он едва успел вскинуть меч, не дав разрубить себе череп. Лезвие сабли