Девочка и тюрьма. Как я нарисовала себе свободу… - Людмила Владимировна Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А дальше девчонки нашли на одном из телеканалов «ретро-дискотеку», врубили звук на полную мощность и начали танцевать. На авансцену, прямо к телевизору, выскочили Таня, Ниханова Фаина, Анопочкина и устроили самые дичайшие и безумные пляски на свете. Скакали, трясли головами, волосами, извивались как сумасшедшие. Все остальные на кухне тоже по мере возможностей подпрыгивали и подплясывали. И, конечно же, все как могли подпевали песни Modern Talking, Bad Boys Blue, Ace of Base – многие знали их наизусть. Началась настоящая вакханалия! Айгуль в какой-то момент так разошлась, что вскарабкалась на кухонный стол и стала танцевать на нем. Мотать головой и подпрыгивать. Остальные столы как завибрируют! Ведь все они составляли единую сваренную вместе конструкцию. Девчонки начали восторженно орать: «Давай, давай Айгуль! Жги!» А я, глядя на нее, просто офигевала! И главное, никто даже не задался вопросом, как вяжется то, что Айгуль еле-еле ходит с инвалидной палкой, с тем, что она в эту ночь вытворяет? Ну дела! Ну Айгуль! Да она настоящая артистка!
На следующий день праздник продолжился. В том смысле, что я снова получила маляву от Сергея. Лизка уже по ходу что-то знала, была предупреждена, и поэтому наказала мне пока не ложиться спать. «Хорошо», – говорю. Тем более что и все вокруг тоже не думали ложиться. Дежура все еще к нам не совались, и народное гульбище никак не утихало. Даже после отбоя народ шатался по камере, «по гостям», доедая новогодние угощения, допивая напитки. А на кухне смотрели праздничные новогодние программы на полной громкости.
И вот раздается стук в стену. «Дорога»! Лизка как ветер носится от окна к окну, отправляет-получает письма и грузы, и затем приносит мне… коробку с конфетами. Небольшую квадратную коробку из серии «новогодние подарки», украшенную снежинками, елочными игрушками и прочими праздничными символами. Такие коробки детишки получают на новогодних елках. Вот это да! Настоящий новогодний подарок!
Открываю коробку, а там конфеты: самые разные, среди которых шоколадный Дед Мороз, и – письмо! Оно было написано ровно в такой же манере «апелляционной жалобы» как и у меня. Сергей с первых слов подхватил мой «креативный замысел» – «Правильно! Надо соблюдать осторожность!» Меня повеселило, что в шапке он обратился к судье Мосгорсуда Аммосу Федоровичу Ляпкину-Тяпкину. А сам назвался Поздеевым Осипом, персонажем романа «Война и мир». Со слов Сергея, он раньше тоже никогда не писал малявы. Сначала сидел в тех местах, где это было невозможно – я догадалась, что, скорее всего, он имеет в виду закрытый блок «Матроски» – 99/1. А попав на «шестерку», еще не встретил того, кому бы он мог писать. Но вот он познакомился со мной и решился написать… «Впервые в жизни». Что ж, такое признание оказалось для меня весьма лестным. Да и что тут говорить! Услышать в тюрьме теплые слова, слова восхищения, комплименты – от незнакомого мужчины – да еще такие трогательные, деликатные – это дорогого стоило! Это было невероятно приятно!
И еще меня очень тронуло, что Сергей прислал мне настоящий всамделишный подарок! Пусть в тот же вечер я пошла с открытой коробкой по камере – угощать девчонок и сама лично съела от силы лишь пару подаренных конфет. Но ведь тут главное – «внимание»! Мне захотелось тут же подарить ему что-то в ответ! Но что?
Думала-думала и придумала! Так вышло, что друзья прислали мне в СИЗО аж два экземпляра книги «Комната» Эммы Донахью. Это одна из моих самых любимых книг! В свое время она, как и экранизация, произвела на меня неизгладимое впечатление! История освобождения из плена. Со счастливым концом. По-моему, самый подходящий подарок заключенному!
Я сделала внутри книги памятную надпись и даже нарисовала небольшой карандашный автопортрет. И написала ответное письмо. С пожеланиями счастливого Нового года, с благодарностями за подарок. И снова очень много про книги. Самые любимые, самые значимые. Ну а что? Самая безопасная тема для подобной переписки…
Ответ Сергей прислал аж на двух листах. Снова в форме апелляционной жалобы. Подписался Бахом Иоганном Себастьяном. Что ж, чудесно! Меня очень порадовал такой культуровень моего нового «друга по переписке». Но еще более порадовало перечисление его книжных предпочтений. Я увидела книги, которые сама еще не читала, и выписала названия. В must-read-list. Еще я поняла, что Сергей неплохо знал английский, так как он то там то тут вставлял фразочки на языке. Он рассказал, что в его предыдущем изоляторе имелась шикарная двуязычная библиотека. Ну значит, он точно сидел в 99/1, думаю. Только там содержится столько сидельцев, читающих на английском.
Сергей благодарил меня за подаренную книгу, написал, что смог посмотреть мои рисунки – нашел в интернете. «Ты очень талантливая!» Да, как-то так незаметно мы перешли на «ты». И написал еще кучу теплых и таких ценных для меня слов. А главное, таких обнадеживающих. Этот незнакомец писал о том, что все будет хорошо и что все мои злоключения рано или поздно закончатся. Да, крайне банальные слова! Которые я встречала не раз в письмах своих друзей с воли. Но написанные «собратом по несчастью», они почему-то произвели на меня очень сильное впечатление. Они были какими-то очень настоящими. Потому что Сергей действительно знал, о чем говорил, знал цену каждой буквы в этих словах.
…Эпиграфом ко второй книге ГУЛАГа Солженицына была фраза: «Только ети можут нас понимать, хто кушал разом с нами с одной чашки. Из письма гуцулки, бывшей зэчки…» И это святая правда! Почти от каждой заключенной я слышала ровно такую же мысль. Что ни один оставшийся на воле друг, супруг, родственник – как бы он тебя ни любил – не сможет до конца понять все, что ты тут переживаешь. Никогда! Поэтому иные сидельцы, пройдя одни и те же страдания, становились самыми близкими друг для друга на всю оставшуюся жизнь…
В конце января Сальцевич сообщила мне, что Сергея и остальных его подельников – оправили на этап. Вот так вот и оборвалась наша переписка. И мне по этому поводу стало грустно. «Но ты же не думала, что это продлится вечно?» – уговаривала я себя. Да, не думала. Но когда тебя судьба неожиданно сводит с кем-то на тюремных перекрестах, а потом так же неожиданно разводит, ты неизбежно чувствуешь какую-то боль. Если ты не робот! Твоя жизнь становится чередой встреч и расставаний,
