Невероятная одиссея человека. История о том, как мы заселили планету - Элис Робертс

о наличии патологии и не считал, что скелет принадлежит Homo erectus. Он с самого начала хотел отнести его к совершенно новому виду и назвать Sundanthropus tegakensis. LB1 действительно был очень странным: Питер Браун считал, что по внешнему виду карликовый гоминид даже ближе к древним африканским австралопитекам, чем к кому-либо из представителей рода Homo. Тем не менее Морвуд полагал, что, несмотря на столь малый размер мозга, у LB1 имеется достаточное количество признаков, позволяющих отнести его к роду Homo [1]. За этим последовал анализ поведения: изготовление орудий не означает принадлежности к предшественникам Homo. В 2004 г. статья о находке была опубликована в журнале Nature: «новый карликовый гоминид», названный Homo floresiensis, «человек флоресский» [2]. Морвуд и его коллеги предположили, что этот вид произошел от родственной популяции Homo erectus, которая оказалась изолированной на Флоресе и подверглась «эндемичной задержке развития».

Публикация вызвала настоящую бурю среди палеоантропологов и попала в заголовки всех газет мира. Основные дебаты разгорелись относительно того, был ли это действительно новый вид или современный человек с патологическими изменениями. Индонезийский палеоантрополог Теуку Якоб утверждал, что LB1 был просто низкорослым современным человеком с микроцефалией [3]. Но при дальнейших раскопках в Лианг-Буа обнаружили еще двенадцать неполных скелетов, поэтому можно было не принимать в расчет предположение о принадлежности LB1 единственному индивиду с патологией. Даже если результат повторного измерения черепа LB1 и показал несколько большее значение, примерно 417 мл, форма черепной коробки не соответствовала микроцефалии [4]. Однако споры вспыхнули с новой силой после появления в журнале Proceedings of the Royal Society статьи, в которой утверждалось, что причиной низкорослости и малого объема мозга обитателей Флореса, возможно, была врожденная патология щитовидной железы [5]. Но авторы этого последнего утверждения даже не видели реальных костных останков, и их диагноз, поставленный по фотографиям, совершенно не заслуживал доверия. По их мнению, на фотографиях размер гипофизарной ямки (углубления в кости черепа, в котором расположен гипофиз) больше обычного, что является симптомом врожденного гипотиреоза. Это заявление опровергли исследователи, которые видели КТ-снимки черепа.

Когда пытаются объяснить странности скелета с острова Флорес патологией, то предполагают, что его главной особенностью, которая как раз и требует объяснений, является маленький череп. Но при этом не принимается во внимание ни то, что череп заметно отличается от черепов современных людей, ни то, что у скелета необычное соотношение между конечностями. Группа австралийских исследователей во главе с Дебби Аргью, сравнив LB1 с низкорослыми современными люди и другим видом гоминид, согласилась с Морвудом — LB1 не был микроцефалом и, поскольку он достаточно сильно отличается и от современных людей, и от Homo erectus, его можно выделить в новый вид. Однако они также привели аргументы против идеи, что Homo floresiensis произошел от Homo erectus, поскольку он обладал некоторыми особенностями, помещающими его где-то между австралопитеками и ранними Homo [6]. Тщательный анализ костей запястья и плеча LB1 также показал отличия от костей современных людей [7, 8].

Итак, я очень волновалась перед предстоящей возможностью увидеть настоящие кости. Пасмурным мартовским днем я встретилась в Джакарте с Тони Джубиантоно, директором Национального научно-исследовательского центра археологии. Он провел меня вниз по коридору, ведущему в центр, и мы вошли в кабинет, где находились стол, диван и сейф. Тони вынул из сейфа пластиковые контейнеры Tupperware с костями с Флореса и отнес их в более просторную комнату, где уже был подготовлен стол, на который я могла выложить скелет LB1.

В полной тишине, под взглядами Тони и телекамеры я распаковала кости. И сильно озадачилась. Кости были совершенно крошечные.

Я последовательно складывала из костей скелет: сначала, на одном конце стола, череп, потом фрагменты позвоночника, кости рук, кистей, таза, ног и стоп. Так я бы поступила с любым древним скелетом в своей лаборатории в Бристоле.

Это был очень, очень странный маленький скелет. Не было никаких сомнений в том, что LB1 взрослый — все эпифизы (расширенные концевые отделы длинных костей) срослись со своими диафизами (телами костей), полный набор зубов. Но это был невероятно маленький взрослый. Он никоим образом не выглядел патологическим, либо же это должна была быть какая-то необычная болезнь из области научной фантастики, объединившая все его особенности: ужасный недуг, исказивший время и отбросивший части тела на миллионы лет эволюции назад.

Некоторые фрагменты LB1 выглядели как у современного человека, в частности зубы располагались в дугообразных челюстях и по форме, и по размеру напоминали вполне современные человеческие зубы. Но было в нем что-то явно нечеловеческое: неправдоподобно маленький череп с самым широким местом внизу около ушей, округлая средняя часть нижней челюсти, отсутствие подбородочного выступа, утолщение на внутренней поверхности, общая толщина нижней челюсти и ширина ее ветви (части челюсти, поднимающейся до челюстного сустава). Кости конечностей были массивными по отношению к своим размерам, тазовые кости своей странной формой напоминали широкий таз австралопитеков. Соотношение слишком длинных рук и довольно коротких ног было ближе к ранним Homo или даже австралопитекам, окаменелые останки которых обнаружены только в Африке.

До этого момента весь мой опыт «общения» со скелетами ранних гоминид состоял в рассматривании фотографий и слепков. Но на мой взгляд, этот небольшой скелет был очень похож на грацильных австралопитеков (Australopithecus afarensis и africanus), живших в Африке 2,5–4 млн лет назад. Так что же делает подобный представитель гоминид в Индонезии?

Конечно, было бы «проще» и лучше бы соответствовало существующим теориям, если бы хоббиты оказались популяцией современных людей с какой-то патологией: группа несчастных карликов с врожденной микроцефалией. Но, исходя и из формы, и из возраста останков, это маловероятно. В то время как возраст скелета LB1 оценивается примерно в 18 тыс. лет, датирование других обнаруженных останков Homo floresiensis и каменных орудий возвращает их приблизительно к периоду 95 тыс. л. н. [9]. Ученым, утверждающим, что хоббиты являются современными людьми с патологическими изменениями, это мешает, поскольку останки оказываются вдвое старше любых доказательств присутствия Homo sapiens в Юго-Восточной Азии. Таким образом, хоббит явно противоречит принятым взглядам на схемы расселения и миграции и диапазон возможных вариантов анатомического строения гоминид. Дебби Аргью настаивает, что это промежуточный вид между австралопитеками и Homo в момент выхода из Африки, и, следовательно, он должен был покинуть Африку раньше двух миллионов лет назад. Еще раз: выйти из Африки раньше. Видите, почему палеоантропологическое сообщество никак не оправится от удара, нанесенного индонезийским пещерным человеком. Майк Морвуд, убежденный в том, что это Homo, понимает, какие далеко идущие последствия возможны в отношении общепринятого распространения гоминид. В своей книге об открытии хоббита он даже