Таргитай-2. Освобождение - Юрий Никитин

Время от времени смотрит по сторонам на проезжающие мимо груженные повозки, оценивает других всадников. Вдоль дороги по обочине бредут крестьяне, а впереди возле леса, где дорога делает петлю, виднеются соломенные крыши домиков, струйки дыма, что поднимаются к небу.

Один раз метнул быстрый взгляд на восторженную физиономию варвара в волчьей жилетке – тот не смотрит на дорогу, а с улыбкой пялится в небо, как ребенок или деревенский дурачок. За спиной торчит Меч с огромной рукоятью. Стефей поморщился – как только такое оружие попало в руки дурню. А еще, царь сказал, он играет на сопилке. Тут воин сплюнул на проносящуюся мимо дорогу. Мало того, что дураком уродился, так еще и на дудке…будто пастух какой-нибудь!

Ветер поймал плевок, швырнул в лицо проходящему мужику, но Стефей с Таргитаем уже были далеко. Крестьянин посмотрел на небо, снял шапку, вытер плевок ладонью.

– Боги послали знак! – произнес он радостно. – Завтра будет дождь. Наконец-то закончится засуха и неурожай! Хвала им!

– Знаю я твои знаки, – проворчал другой крестьянин, топающий рядом. – В прошлый раз пьяный Емеля мочился с крыши курятника, а ты как раз пьяный проходил мимо. Тоже решил, что боги послали дождь… Позор на все село. И как тебя жена из дома не выгнала.

– Она и выгнала тогда, – процедил первый. И добавил насмешливо: – Я неделю спал у твоей. Да не боись, на сеновале. Ты тогда на заработках был.

– А она где спала? – прорычал второй.

– Дома, – заверил товарищ. – Но каждую ночь выходила ко мне…

***

– Заночуем в лесу, – сказал Стефей громко, заставляя Таргитая, наконец, оторвать глаза от заката и ласточек в небе. – Как стемнеет, разобьем лагерь.

– Нет, – молвил Таргитай. – Заночуем в теплой уютной избе, поедим по-человечьи, по-человечески…или по-людски…как правильно?

– В избу к крестьянам не пойду, – отрубил Стефей. – Да и с какого лешего они нас впустят? А по-человечьи или по-людски – мне плевать, я привык в лесу по-звериному. Я охотник и воин.

Таргитай пропустил едкую реплику мимо ушей, сказал важно:

– Мне все равно нужно заехать к старой знакомой. Она – мудрая, авось чего важное подскажет.

– По бабам собрался, что ли? – уточнил воин со смешком. Ему пришлось повысить голос, чтобы перекричать встречный ветер. – Делу время, потехе час. Сначала надо сделать то, зачем едем. А уж потом можно и по бабам. Царское дело не ждет!

– Не волнуйся! – успокоил невр, добродушно глядя на спутника и тоже перекрикивая ветер. – Переночуем, а утром дальше! Может, получится сократить путь!

Стефей нахмурился.

– Нам скакать до гор две недели как минимум, как ни крути. Это, если повезет. Ну да ладно, поехали. С тобой спорить, все одно, что головой об стену, как говорил мой батя. Чужой можно, а вот своей неохота. Далече она живет?

– Тут рядом, – сказал Таргитай, обрадованный, что уговорил.

– Может, у твоей знакомой найдется молодая дочка? А знакомую, которая старая, на ночь бери себе. Ха-ха!

***

Изба была такой же, какой Тарх запомнил с прошлого раза. Потемневшие от времени толстые бревна, местами покрытые мхом. Разве что чуть сильнее покосилась, но куриные ноги на месте, столь же мощные и крепкие на вид, держат исправно над землей. За избой виднеется старый покосившийся сарай. Там же ветхий колодец. В прошлые визиты Тарх не зрел ни того, ни другого, он удивленно покачал головой. Никак Яга хозяйством обзавелась?

Пахнет болотной сыростью, за деревьями слышно громкое кваканье лягушек. Над поляной в стремительно чернеющем небе наливается ярко-желтая луна.

Окна в избе гостеприимно светятся, тянет горячим наваристым борщом. Таргитай сглотнул голодную слюну. Легко спрыгнув с коня, двинулся вперед, держа его в поводу. Возле седла приторочено скрученное одеяло, сумка с припасами. Такая же у Стефея возле седла, и еще короткий легкий лук да тула, полная стрел.

– Вот это да, – пробормотал Стефей, тоже спешиваясь. – Да ты никак к ведьме привел!

Он остановился, с лязгом обнажил клинок. Тот заблестел в лунном свете. Стефей ловко крутанул меч в руке, для пробы разрубил ночной воздух.

– Я туда не пойду! Не заманишь!

Таргитай обернулся, увидел нацеленный на него меч, вытаращился с удивлением.

– Тебе ничего не грозит, честное слово!

Стефей усмехнулся, сплюнул на траву.

– Да что мне с твоего слова. Добрый человек не поедет на ночь глядя в избу к ведьме! А воин – тем более! Зарублю сперва тебя, потом ее! В Дунаре одной колдуньей станет меньше!

– Зарубить меня собрался? – раздался вдруг старческий голос. – И его тоже?

Стефей глянул – в дверном проеме появилась старуха. Левый глаз прищурен, нос горбат, уродлив. Кожа на лице похожа на печеное яблоко. Она закутана во что-то вроде длинной шали, что греет старческие кости. Платок на голове подвязан под подбородком.

– А ежели я дам слово, что не причиню вреда? – спросила старуха. – Накормлю, напою, и спать уложу.

Стефей стоит бледный, все еще крепко сжимает рукоять меча. Про Таргитая уже как будто забыл, взгляд направлен на эту старуху. Вроде и уродлива, страшна, но от нее и избы так и веет покоем, уютом и безопасностью. Чутье, что всегда предупреждает Стефея об угрозе, всколыхнулось, но теперь замолчало.

– Главное, чтобы спать подальше от тебя, бабуля, – проговорил он, с лязгом убирая меч в ножны. – А поесть я не против.

Он кивнул Таргитаю, мол, пошли, так и быть. Невр обрадованно заулыбался.

– Здравствуй, бабушка Яга, – молвил он, подойдя к избе, и отвесив старухе поклон до земли. – Давно не виделись.

– Рада тебя зреть, Таргитай, – ответствовала Яга. Ее взгляд так и впился в дударя, он почувствовал, как взор проник в самое сердце, прочел сокровенные мысли. – Вижу, ты снова дело пытаешь, собрался в дальний путь. Заходите оба, наберитесь сил до утра.

– Сначала привяжем коней, – торопливо сказал Стефей, вспомнив про животных.

Яга покачала головой.

– Не убегут. Им тут бояться нечего.

Воин промолчал, взял под уздцы своего гнедого и пегого, на котором приехал варвар, и огляделся – на поляне ни коновязи, ни единого дерева, где можно было бы привязать скакунов.

– Я ж говорю, – повторила бабка. – Оставь. Пусть отдыхают. А ты проходи в избу. Мне слышно, как шкворчат с голоду ваши кишки.

Стефея передернуло, он потер желудок, там и в самом деле пустое, сосущее чувство. Он направился в избу. Под ногами тихо проскрипели ступеньки.

Таргитай глянул на коней, те спокойно принялись щипать траву, и вошел вслед за Ягой.

В избе пахнет горькими травами, по стенам развешаны сухие пучки,