Таргитай-2. Освобождение - Юрий Никитин

Стефей мысленно охнул. Вспомнил, что некоторые песни, которые Тарх играл в дороге и на привалах, звучали, как вой защемившего яйца кота, с которого живьем сдирают шкуру. Он торопливо выставил ладони, словно защищаясь:

– В другой раз! Поздно уже! Ты спи, восстанавливай силы!

– Уверен, что не хочешь послушать? – переспросил расстроенно невр. – Я прям чувствую, что в ударе! Вот послушай, что недавно сочинил!

– Не надо! – воскликнул Стефей. Он вскочил на ноги, как ошпаренный. – Спи, отдыхай! Я покараулю! А пока – схожу еще за дровами воон в тот дальний лесок. Ночь длинная, а сушняк уже почти прогорел!

Дудошник захрапел раньше, чем Стефей успел закончить фразу. На губах блаженная улыбка, пальцы крепко сжимают сопилку, будто Тарх прямо сейчас играет песни девкам во сне.

***

Утром тронулись дальше. Но не раньше, чем Стефей подстрелил двух толстых кабанчиков и зажарил на костре. Проглот-Таргитай умял одного целиком и еще половину второго.

Хотел было поиграть неспешно заготовку для новой песни, но Стефей велел оторвать задницу и садиться на коня. Мол, пора возвращаться, царь ждет, а нам еще скакать и скакать. Реветь в дудку, как простуженный осел, будешь по возвращении во дворец. Таргитай обиженно надул губы, но вскоре уже забыл и скакал, как ни в чем не бывало, радуясь солнцу и похожим на диковинных зверей облакам.

Кони несли вперед по широкой степи мимо гор. Справа начала вырастать стена дремучего леса, оттуда повеяло сыростью, прохладой, а здесь раскаленный диск солнца поливает голову и плечи нещадно, заставляя истекать соленым потом, что течет по спине, по лицу, норовит попасть в глаза.

Вскоре лес совсем близко придвинулся к горам, оставляя лишь широкую тропку. Справа – высокие широкие деревья раскинули кроны. Толстые ветки, словно живые, тянутся к всадникам. Таргитаю показалось, что из леса доносится глухой, едва различимый шепот листвы. Слева возвышается стена гор, темнеют пещеры. Под копытами коней песчаная земля, усыпанная сосновыми иголками, желудями и мелкими камешками.

Как-то незаметно воцарилась тишина, шепот леса смолк. Таргитай услышал только эхо от мерного стука копыт, что отзывается в пещерах. Каменные склоны усеяны ими, как сыр дырками. Стефей передернул плечами, положил ладонь на рукоять меча. Смотрит по сторонам и перед собой настороженно.

На глаза попался громадный скелет лося. Крупные кости лежат чуть в стороне от дороги, выбеленные ветрами и ливнями. Чуть дальше Таргитай увидел еще кости и свиной череп. Он посмотрел на Стефея, тот вернул взгляд, указал влево. Невр нахмурился – там желтеет человеческий череп, рядом остатки разломанной грудной клетки. Чуть дальше еще кости. Дударь только сейчас заметил, что черепа – то человеческие, то звериные, лежат почти всюду, как грибы, провожают его со спутником взглядами пустых глазниц.

Таргитай машинально потрогал Меч за плечом, за другим торчит тула, полная длинных и толстых стрел. Длинный лук приторочен к седлу.

Внезапно над головами промелькнула широкая тень, на миг заслонив солнце. Задрав голову, Тарх увидел огромную птицу, что летает кругами над ним и Стефеем.

Воин тоже посмотрел вверх, прищурился, всматриваясь.

– Не нравится мне это, – проворчал он. – Я слыхал про эти края – тут недалеко город Стромфал. Говорят, тут водятся страшные птицы. Они…

Не успел закончить, как по ушам ударил громкий и хриплый птичий крик. Таргитай чуть не подпрыгнул от неожиданности в седле. В тот же миг рядом с его конем, ослепительно блеснув на солнце, вонзилось здоровенное металлическое перо размером с дротик.

– Это они! – гаркнул Стефей, спешиваясь и быстро уводя клячу под толстые ветви деревьев. Животное испуганно ржет, прядает ушами.

– Ты куда?! – спросил Таргитай озадаченно и посмотрел вверх. – Что это за птички?

– Какая разница! – гаркнул воин. – Шевелись! У этих тварей бронзовые перья! Пробьют мой доспех, как бумагу! А твою волчью шкуру – тем более!

Таргитай открыл было рот с жаром возразить, что у него – всего лишь волчовка, а волчья шкура – у его друга Мрака, но рядом вновь просвистело громадное перо, царапнуло по щеке, вонзилось в землю. Конь испуганно заржал.

Невр спрыгнул на землю, подхватил под уздцы, быстро повел под деревья, где отчаянно машет руками Стефей, поторапливая. Над местом, где только что стояли, промелькнула крылатая тень. С высоты рухнуло три пера, с глухим звуком ударили в землю.

Дудошник со Стефеем отвели коней еще глубже в чащу, пересекли открытое пространство, привязали поводья к толстым веткам могучего дуба. Дерево плотно закрывает кроной небо, обеспечивая защиту.

– Ничего себе птички! – молвил Таргитай изумленно. – Таким пером и убить можно!

– Да что ты говоришь, – проворчал Стефей.

– Со мной такое впервые!

– А со мной – постоянно!

– Я про птиц, – уточнил невр, обиженно надув губы.

– Ну а я про вообще, – сказал воин зло.

Он сорвал притороченный к седлу своей клячи лук, взял тулу со стрелами. Хмуро сдвинув брови, кинулся к опушке. До него донесся хриплый клекот с высоты. Наложив стрелу на лук, он осторожно высунулся, прицелился и спустил тетиву. Стрела со свистом ушла в воздух. Он и Таргитай внимательно смотрели, как стрела ударила птицу в брюхо, но тут же отскочила с едва слышным с такой высоты металлическим звоном.

– Разрази меня гром, – проворчал Стефей, – у них еще и тушки металлические. И как они только летают.

Птичий крик донесся уже со спины, едва не оглушил. Стефей обернулся, успел отпрыгнуть, а в землю рядом вонзилось сразу два пера. Он быстро наложил еще одну стрелу, со злостью выстрелил, но промахнулся. Следующая его стрела нашла цель, но не смогла пробить металлическую шкуру птицы.

– Леший вас побери! – выругался Стефей. – Они ж нас измором возьмут!

– Теперь я попробую, – сказал Таргитай. Он рванул к своему коню, в него едва не попало перо. Подбежав, сорвал с седла лук, другой рукой подхватил колчан со стрелами.

– А я-то уж подумал, что сейчас начнешь на дудке играть! – сострил Стефей мрачно.

– Потом, – сказал невр с улыбкой. – Первым делом – птички, ну а дудочка, а дудочка – потом.

Надев на правую ладонь кожаную рукавицу, Таргитай наложил стрелу. Стефей в немом изумлении смотрел, как дудошник без труда управился с тетивой, которую не смог натянуть он сам. Мышцы на руках вздулись буграми, стало заметно, как под волчовкой выгнулась мускулистая спина. Прицелившись, Тарх выстрелил.

Воин торопливо глянул вверх, но стрела ушла прямо на солнце, и яркий свет помешал увидеть, попал он или нет. Раздался хриплый крик, на землю с тяжелым звяканьем рухнула птичья туша размером с двух зайцев. Черный мех, блестящие металлические перья. Каждое