Девочка и тюрьма. Как я нарисовала себе свободу… - Людмила Владимировна Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раджабой получила семь лет. Она очень обрадовалась, так как набор ее статей предполагал срок от десяти лет. Иными словами, она получила «ниже низшего». Может, учли ее сотрудничество, или же стало очевидно, что она невиновна, не знаю… Все ее подельники получили гораздо большие сроки!
Раджабой тут же принялась высчитывать, сколько ей остается сидеть до УДО, а сколько, если примут закон «день за полтора». При любом раскладе получалось гораздо меньше, чем она уже отсидела. Раджабой выдохнула, повеселела, написала при помощи умных голов «апелляшку» и стала спокойно дожидаться слушания своей жалобы. Ей пришлось просидеть на «шестерке» почти год до этого момента. И вот за это время как раз-таки и приняли тот самый долгожданный «волшебный» закон «день за полтора».
«День за полтора»
Надо сказать, что об этом законе я слышала с самого первого дня своего пребывания на «шестерке». Сначала от Тамары, которая периодически приносила самые разнообразные слухи и новости на эту тему. То появилось чье-то интервью в интернете. То написали статью в какой-то газете. То Госдума приняла закон в таком-то чтении. Тамара, как никто другой, уповала на принятие этого закона – ведь он был очень выгоден прежде всего для тех, кто сидел в СИЗО годами. Для таких, как Тамара и ее подельницы. И со слов Тамары этот закон железно должны были вот-вот принять!
Потом, когда в камере появилась Ольга Ивкина, я услышала альтернативное мнение по этому вопросу. Ивкина была настроена более настороженно. Она говорила, что принятие этого закона мусолится уже давным-давно. Что типа бывалые сидельцы рассказывали, что об этом законе рассуждали еще лет десять назад. Ровно так же, как и о «золотой амнистии». Все это – мифы, которыми живут заключенные во все времена. И пусть о «дне за полтора» говорят в прессе, пусть его обсуждают в правительстве – но нет гарантий, что все это не затянется еще на десятилетие…
Доводы Ивкиной были более чем разумными. Думаю, что большинство заключенных относились к этому так же скептически. Типа давайте-давайте, надейтесь. Все это сказки! Поэтому, когда закон «день за полтора» действительно приняли – это стало просто сенсацией! Сначала мы об этом услышали от кого-то, кто приехал с выезда. Потом в камере появились распечатки закона из интернета. Потом номер «Российской газеты», где уже все было опубликовано официально. Наконец-то слухи и разговоры стали реальностью: закон, о котором заключенные так долго говорили и мечтали, был принят!
Раджабой, когда услышала об этом, чуть с ума не сошла от радости. Ведь если пересчитать ее дни в изоляторе, получается, что она отбыла уже почти весь свой срок. Остается совсем чуть-чуть! И скоро она будет дома! Увидит своих детей, родных! В общем, Раджабой летала как на крыльях.
Мне же смотреть было больно, как она радуется. Как строит планы о скорой свободе… Ведь оказалось, что не все осужденные имеют право на пересчет своих дней в СИЗО. Есть исключения. И те, кого обвиняли по наркотическим статьям, как раз попадают под это исключение. В числе террористов, государственных преступников, убийц детей и прочих отщепенцев. В газете, в распечатках, черным по белому были перечислены статьи, к которым не применим закон «день за полтора». Среди них были и статьи Раджабой!
Когда мы с Вячеславной и Ракият почитали эти бумаги, то разом подумали о Раджабой. И договорились ничего той не сообщать. Чтобы не расстраивать. А то мало ли что она может выкинуть сгоряча…
А принятие закона «день за полтора» медленно, но верно стало менять тот судебно-процессуальный расклад, который успел сложиться к середине 2010-х годов.
Как было раньше? Следствие было заточено на то, чтобы как можно дольше заволокитить досудебный этап, чтобы растянуть его на предельно возможные сроки. От момента заведения уголовного дела до момента отправки в суд практически всегда проходил год. Это было словно бы санкционировано нашим УПК, где черным по белому значилось: «Следствие может вестись до 12 месяцев, а если нужно – то 18 месяцев…» А если это была 210-я статья и «очень нужно», то намного дольше!
Дальше начинались суды, которые могли длиться в среднем от полугода до полутора лет. А дальше шел процесс апелляции – тоже год-полтора. Или возврат дела на доследование…
И все это время человек сидел в изоляторе. И всем следственно-судебным винтикам было только на руку иметь у себя в «рабочих списках» такое-то количество рабочих единиц. То есть уголовных дел, находящихся в работе.
Ну и всю пенитенциарную систему такое положение дел тоже удовлетворяло. От каждого заключенного успевали покормиться все стервятники: и следаки, и судьи, и владельцы колоний… Всем доставались почти равные куски пирога.
И вот принимается закон «день за полтора». И что же происходит? А то, что колонии начинают проигрывать. У очень многих заключенных сроки пребывания на зонах – после пересчета – уменьшаются. Или же люди вообще туда не доезжают. Если человек просидел два года в СИЗО, а ему дают три, то он уходит домой. А раньше год пахал бы на галерах!..
А если человек сидит в СИЗО четыре года? Или пять? Или шесть? А бывали и такие! И у них с пересчетом получается: шесть – девять лет соответственно! Они с еще большей вероятностью не поедут в колонию!
А если человек по пересчету вообще пересиживает свой срок? Или какая-то статья на апелляции вдруг «отваливается», и он опять-таки пересидел, то что же? Выплачивать компенсацию? Нет, ни за что!
В общем, «день за полтора» превратился для сидельцев в акт неслыханного гуманизма, а остальным участникам системы принес сплошную головную боль.
Мы, естественно, стали активно обсуждать, что и как теперь в жизни заключенных изменится? И пришли к циничному выводу, что самое вероятное просто-напросто будут увеличиваться сроки, присуждаемые на приговорах – чтобы компенсировать все эти пересчеты «день за полтора». «Значит, будут больше давать… Ведь колониям по-прежнему нужны рабы…»
Увеличились ли даваемые сроки я так и не узнала. Но вот какие изменения произошли при мне. После приговора и до слушания апелляции людей перестали оставлять в СИЗО. По крайней мере в «Печатниках». Мы вдруг обнаружили, что приговоренных стали сразу же отправлять на этапы. Это неслыханно! Среди сидельцев началась паника. Ведь очень многие строили свои жизненные планы с учетом своего пребывания в изоляторе до слушания апелляции. А тут, получил приговор – и давай, до свидания! И никаких тебе нескольких месяцев спокойной сизошной жизни!
